Что будет дальше? Искусство превращать истории в сценарии

Желание и действие настолько близки нам, что большую часть времени мы не осознаем, насколько они повелевают нашими жизнями. Даже если говорить о действии, как правило, мы представляем некий список дел или вещей, которых ужасно боимся, которых ждем с нетерпением, которые вынуждены делать, которые отчаянно хотим завершить. Чувства с легкостью затуманивают наше восприятие, и понеслось! Мы совершаем поступки, даже не задумываясь, что за ниточки дергают желание и отвращение. Порой мы уступаем подспудным желаниям, побуждающим нас к действию изо дня в день: желанию выжить, оставить потомство, развиваться как личность и так далее. Когда такое случается, мы чувствуем себя чуть менее сложными существами, чуть более естественными. Можно даже сказать, в большей степени людьми. Тогда мы прыгаем с тарзанки, делаем ставки на скачках, пьем яды или бросаем себе вызов – отбрасываем роскошь собственных причуд, чтобы вспомнить, каково это – быть живым. Или смотрим кино.

Безусловно, сквозь призму актерской игры мы видим отражение того, что происходит в реальной жизни: человеческих поступков, страданий, кармического возвращения несправедливости, искупления, возмездия и всего остального. Это нам прекрасно знакомо. Но еще это особое зеркало, отражающее не только внешние передвижения, но и внутренние силы – добродетели, пороки и главные идеи. Это момент истинного познания, когда на мгновение они перестают нас связывать. Мы освобождаемся. Вот почему Гамлет решил поставить пьесу. Он хотел, чтобы король хоть на секунду осознал, кем является и что творит. Гамлет намеревался воспользоваться угрызениями совести, разделить истинную личность короля и личину преступника, чтобы затем, воззвав к рассудку, состраданию и пониманию, вернуть человека, каким король был прежде. Клавдий, освободившись от пут желания и отвращения, смог бы сам оценить собственные импульсы и поступки.

У драматургии много функций. Она развлекает, обыгрывает идеи, позволяет испытать катарсис и достичь эмоциональной гармонии – и это далеко не все. А еще с ее помощью мы понимаем, какие силы движут нашей жизнью, потому что она превращает нас в наблюдателей. Полный зал людей разного происхождения и с разным жизненным опытом собирается в конце дня, который каждый из них провел по-разному. Их обуревают разные мысли, разные чувства, но все они получают возможность взглянуть на происходящее одинаково и при этом неповторимо, что освобождает их всех. Быть может, каждый освобождается от чего-то своего, но сам факт этого освобождения остается неизменным. Неудивительно, что люди стекаются толпой, дабы увидеть подобное зрелище.

Орфическая парадигма

Сила мифа

Мифы подобны эху, дошедшему до нас с незапамятных времен. Это истории, которые наши предки рассказывали по тем же причинам, которые мы уже обсуждали. Проведено множество ценных исследований на тему конструкции повествования, характерной для мифов. Я бы посоветовал ознакомиться со всеми, какие только найдете. Некоторые из них стали бесценным помощником для будущих писателей, помогая взрастить уверенное понимание извечных форм, которые принимает история. Само слово «миф» в последнее время отчего-то высмеивают, возможно, в рамках общих нападок в адрес тех, кто воспринимает некоторые мифы буквально, а потом пытается убедить окружающих в их неверном трактовании. Тем не менее не стоит сбрасывать этот материал со счетов просто потому, что кто-то злословит в его адрес. Функция мифов – осмыслить происходящее в мире, провести сознание человека через лабиринт жизненных трудностей, проиллюстрировать самые глубокие изменения, которые претерпевают идеи, страсти и мотивы, и в метафорической форме выразить извечную истину.

Внешняя форма мифа обычно призвана обеспечить его долговечность, чтобы можно было передавать легко запоминающиеся сюжеты из поколения в поколение. Мы едим фрукты, чтобы насладиться мякотью, но, когда речь идет о дереве, мякоть – лишь приманка, чтобы мы съели ее подчистую. Так, назначение сливы – оставить после себя косточку. И пусть мы наслаждаемся броской красотой мифа, знакомимся с героями, сюжетами, культурными отсылками и так далее, цель-то его состоит в том, чтобы раскрыть более глубокий смысл тем, кто всматривается.

В Средние века появилась научная теория, согласно которой миф строится так, чтобы его можно было истолковать на четырех уровнях.

Буквальный