Что будет дальше?

Милая продавщица, работающая в магазине, уже прекрасно знала вкусы Дженнифер, хотя никогда и не спрашивала девушку, почему та с завидной регулярностью покупает букет за букетом. Дженнифер предположила, что, по всей видимости, продавщица однажды случайно увидела, куда она идет с купленными цветами, и решила, что расспрашивать ее об этом было бы бестактно. При этом девушка отдавала себе отчет в том, что ведет себя не так, как большинство посетителей цветочных магазинов: обычно люди с готовностью сообщают, куда и зачем отправятся со своею покупкой. Поводом могла быть годовщина свадьбы, чей-нибудь день рождения, День матери…

Дженнифер покупала цветы по другой причине.

Она молча принимала букет из рук продавщицы и быстро шла на стоянку, где складывала цветы на заднее сиденье своей машины. После этого она ехала к зданию полицейского управления. Припарковаться где-нибудь по соседству обычно не представляло труда, но, если вдруг все вокруг оказывалось занято, дежурные офицеры приветливо кивали ей и приглашали проехать на служебную парковку за зданием управления.

В этот раз Дженнифер повезло: не потратив ни минуты, она припарковалась на освободившемся месте практически прямо перед входом в управление, красиво оформленным кирпичным подъездом со стеклянными дверями. Опустить монету в щель паркометра Дженнифер и не подумала. Взяв цветы, она вышла из машины и направилась прямо к зданию.

Здесь, на стене, рядом с главным входом, была закреплена большая бронзовая плита с позолоченной звездой, сверкавшей на солнце. Такими же золочеными буквами на плите были выгравированы следующие строки:

В память об инспекторе Терри Коллинз.

Погибла при исполнении служебных обязанностей.

Честь. Доблесть. Верность долгу.

Дженнифер положила цветы к мемориальной доске и склонила голову. В эти минуты она обычно вспоминала, как сидела перед инспектором Коллинз в кабинете и слушала, как та убеждала ее, что побег из дому — не лучшее решение жизненных проблем, что нужно просто постараться найти способ изменить что-то в своей жизни, не заставляя полицейских тратить время на долгие поиски. С того дня, когда Терри погибла, спасая Дженнифер, прошло уже три года. А с того времени, как она дважды ловила девочку-подростка, вознамерившуюся сбежать из дому, — еще больше. Теперь Дженнифер была готова подписаться под каждым словом инспектора. Зачастую, стоя перед мемориальной плитой, она едва слышно шептала: «Инспектор, я теперь всегда веду себя так, как вы мне говорили. Как жаль, что я не послушалась вас раньше. Вы были совершенно правы во всем, от первого до последнего слова».

Многие офицеры, работавшие в здании управления, слышали, как Дженнифер негромко что-то бормочет. Кое-кому удавалось расслышать обрывки слов и фраз. Но ни один из них ни разу не перебил девушку: все сотрудники управления, не сговариваясь, решили не мучить ее лишними расспросами. Впрочем, в отличие от продавщицы в цветочном магазине, заранее готовившей по четвергам букет для постоянной покупательницы, они прекрасно знали, почему Дженнифер приходит сюда и за что благодарит погибшего инспектора.

— Итак, у нас сегодня четверг, а значит, настал день поэзии, — приветливо улыбаясь Дженнифер, проворковала дежурная медсестра.

Она сидела за стойкой, заваленной бумагами, и внимательно изучала какую-то таблицу на экране стоявшего перед нею компьютера. Дело происходило в ничем не примечательном многоэтажном блочном здании, стоявшем у одного из шоссе, ведущих в тихий университетский городок. Двери в этом здании были оборудованы пандусами для инвалидных колясок и носилок. На подходе к каждой такой двери была установлена кнопка автоматического открывания, помогавшего преодолеть преграду тем, кто не мог просто подойти и, взявшись за дверную ручку, потянуть дверь на себя или толкнуть ее.

— Так и есть, — улыбнувшись медсестре в ответ, подтвердила Дженнифер.

Женщина кивнула, а затем чуть печально покачала головой. Ощущение было такое, что в этих еженедельных визитах Дженнифер она находила не только что-то светлое, но и повод для грусти.

— Знаешь, девочка, он, наверное, действительно уже ничего не понимает и ничего толком не слышит. Но то, что он ждет, когда ты к нему заглянешь, — это точно. Я видела показания приборов, обеспечивающих его жизнедеятельность, и заглянула в архив его энцефалограмм. Уверяю тебя, по четвергам активность его мозга резко повышается. Он явно ждет, когда ты придешь.

Дженнифер немного замешкалась и, прежде чем пройти глубь здания, остановилась и посмотрела в огромное, во всю стену, окно вестибюля. Там, за стеклом, солнце играло в ветвях деревьев, которые шевелил легкий ветерок. С того места, где стояла Дженнифер, был виден указатель, установленный на подъезде к зданию, надпись на котором гласила: «Психоневрологический интернат. Центр долговременного содержания и реабилитации».