Что будет, то будет

— Разве не видишь? Я навещаю Джеймса, — каким‑то усталым голосом сообщил Люпин. — Да, я знаю, что это не по правилам, но мне очень жаль, что я… что он поранился, и…

— Лунатик! — рявкнул Поттер. — Сейчас же прекрати перед ним оправдываться! Сколько раз тебе говорить: ты ни в чем не виноват!

— Тише, Лэнса разбудишь! Вдруг баллы снимет…

— Ага, ему только баллы снимать, в таком состоянии, — хмыкнул Поттер.

Люпин слабо улыбнулся, но при взгляде на Северуса улыбка тут же сошла с его лица.

— Так зачем ты все‑таки пришел? — поднявшись на ноги, спросил он. — Если ты что‑то сделаешь с Джеймсом, когда он не совсем здоров, я…

— Лунатик, — снова перебил его Поттер, но уже гораздо тише. — Он не за этим сюда пришел. Успокойся.

Северус вздрогнул и посмотрел на Поттера так, словно видел его впервые. Тот тщательно протирал носовым платком очки, которые только что взял с тумбочки. Люпин метнул взгляд в сторону Лэнса, вздохнул и сказал:

— Ладно, Сохатый, мне, пожалуй, пора.

— Не забудь передать Бродяге, чтобы он занес мне конспекты по зельям, — сказал Поттер и положил очки обратно. — Раз уж у тебя голова дырявая… Он ведь в полночь придет?

Люпин кивнул, улыбнулся ему на прощанье и вышел, не взглянув на Северуса.

Они с Поттером долго еще смотрели друг на друга после его ухода. Северусу очень хотелось бы знать, что же тот думает, но в темноте глаза его были видны плохо. Краем уха он услышал шорох покрывала со стороны Лэнса: похоже, профессор проснулся. Но близоруко сощуривший глаза Поттер этого не заметил.

— Похоже, Нюниус, придется тебе вернуться несолоно хлебавши, — наконец пожал плечами он. — Что поделать — такова жизнь.

— Прости, Поттер, на этот раз ничего личного, — холодно сказал Северус и выхватил палочку. — Ступефай!

***

Следующим утром, когда пятикурсники проходили в Большой зал на экзамен по зельеварению, Северус почувствовал на себе неприязненный взгляд уже выписавшегося Поттера (раны его стараниями мадам Помфри совершенно исчезли). Но его это не обеспокоило ни капли: главное, они с Лэнсом все‑таки смогли поговорить, а Северус‑то уже боялся, что все потеряно навсегда. «Ты у меня еще дождешься, Нюниус», — яснее ясного читалось на поттеровском лице, но Северус только хмыкнул и сел за свое место. Он вновь погрузился в воспоминания, и на лице его расплылась мечтательная улыбка; к реальности он вернулся только после того, как Слагхорн объявил начало экзамена.

Лэнс сказал ему, что его обещали выписать уже в пятницу. А может быть, если дело пойдет хорошо — и в четверг, тогда он даже сможет присутствовать у них на экзамене. Сдав написанную работу по зельям, Северус задумался. Да, ведь уже в пятницу у них последний экзамен, а в субботу — банкет по окончанию учебного года. Осталось всего несколько дней, и Лэнс вполне может дожить до этого. Ну что с ним случится за это время? Раньше Северус просто никогда не задумывался: а что же им делать потом?..

А время бежало быстро. Заклинания, история магии… И все ближе, все неотвратимее становился четверг — защита от темных искусств.

Утром в четверг Северус шел на экзамен с бешено колотящимся сердцем. Вдруг Лэнса уже выписали? Вдруг он снова, еще раз сможет его увидеть? О Мерлин, как же он соскучился по нему за эти две недели!

Надежды Северуса не оправдались: на входе в Большой зал он увидел профессора Флитвика.

— Проходим, проходим, не задерживаемся! — торопил он пятикурсников. — Профессору Лэнсу все еще нездоровится, но я уверен, что уже завтра он будет с нами!

Северус сел позади Долиша и, едва им раздали листы с вопросами, принялся писать ответы. Долиш постоянно что‑то бормотал под нос, и это отвлекало, Миранда сбоку от него уронила чернильницу; но минут через десять Северус перестал обращать внимание на внешние раздражители и с головой ушел в работу.

— Осталось пять минут, — предупредил Флитвик.

Северус критически просмотрел свои ответы. Какая жалость, что на экзамен отводится так мало времени — всего два часа! Он наверняка смог бы раскрыть многие вопросы более развернуто… Впрочем, и за это комиссия должна поставить ему «Превосходно».

Он откинулся на спинку стула и вытер пот со лба. Перед ним Долиш тоже уже закончил писать, скатал свой свиток в тонкую трубочку и повернулся направо.

— Стеббинс! — прошептал он. — Эй, Стеббинс!

Стеббинс перестал лихорадочно строчить и, не веря своим ушам, уставился на него.

— Чего тебе?

— Я написал родным, что мы с тобой приедем к нам на каникулы, — все так же шепотом сообщил Долиш.

Стеббинс смотрел на Долиша с выражением полного обалдения, но постепенно на его лице начала проступать улыбка.

Долиш кивнул в ответ на непроизнесенный вопрос.

— Отложите перья! — раздался голос Флитвика. Стеббинс ойкнул и кинулся дописывать предложение. — Это и к вам относится, Стеббинс! Пожалуйста, оставайтесь на местах, пока я не соберу ваши работы! Акцио!

Пергамент Северуса упорхнул к Флитвику. Северус вздохнул, устало смахнул пот со лба и пошел к выходу, краем глаза заметив, что на передних рядах какая‑то суматоха; однако заострять внимание на этом он не стал.

Глава 35. Эрншёльдсвик