Что делать, когда кто-то умирает?

Наконец я остановилась в выстуженной гостиной. Задернула шторы. Решила развести огонь в камине, чтобы согреться. В корзине еще была растопка и несколько обрывков бумаги. Мы подкладывали в эту корзину ненужные конверты, письма, листовки. Грег часто говорил о кражах персональных данных и заявлял, что уж лучше сжигать бумаги, чем измельчать их в шредере.

Я принесла из мастерской пакет угля и взялась за работу, хотя раньше мне редко случалось растапливать камин — эту задачу всегда брал на себя Грег. Я готовила еду, он разводил огонь. Разложив растопку на решетке, я продолжала сооружать из нее подобие вигвама, затем чиркнула спичкой и поднесла ее к одному из бумажных листочков. Он быстро вспыхнул, уютное тепло овеяло мое лицо.

Скрестив ноги по-турецки, я уселась перед огнем и начала подкладывать в него мелкие клочки бумаги, наблюдая, как он пожирает их. Некоторые скомканные листочки я разворачивала и читала. Даже статьи из газет шестимесячной давности кажутся интересными, если просматриваешь их перед тем, как сжечь. Но чаще попадались использованные конверты и письма, в которых предлагали кредиты или сообщали, что мы победили в очередном конкурсе. Мне вдруг пришло в голову, что это последние следы повседневной жизни Грега из всех оставшихся дома; все мы ежедневно имеем дело с мусором. Я уже собиралась бросить в огонь очередной бумажный комок, когда что-то в нем привлекло мое внимание. Это был обрывок рукописного текста, нацарапанного наспех, но выглядел он знакомо, и я не сразу поняла почему. Развернув лист бумаги, я расправила его на колене.

Это письмо было напечатано на офисном бланке «Бухгалтерской компании Формана и Маннинга», поверх текста шли знакомые размашистые строчки: «Я позвоню тебе по этому поводу. Милена Ливингстоун». А пониже шапки бланка другими чернилами было выведено имя. «Марджори Саттон, Марджори Саттон, Марджори Саттон» — около двадцати подписей, доходивших до нижнего края листа.

Я взяла смятый лист обеими руками, уставившись на него. Что это значит? Приписка сделана почерком Милены. В этом нет ни малейшего сомнения. За несколько дней у нее в офисе я успела изучить ее почерк как свой собственный. Ее почерк — на официальном бланке компании Грега. Вот оно, доказательство их связи, которое я так долго искала. Оно наконец было найдено, но окончательно запутало меня. Почему на нем повторяется имя Марджори Саттон? При чем тут она?

Я напрягла память. Задумалась старательно, до головной боли. Перевела взгляд на одну из газет, лежавших в корзине. Газета была от того же числа, когда погиб Грег. Да, так и есть. Это те самые бумажки и прочий хлам, который я сложила в корзину, наводя порядок в доме — перед тем как в дверь постучали и моя жизнь изменилась навсегда.

Разыскав номер Марджори Саттон, я позвонила ей. Она явно растерялась, услышав мой голос, и сразу заявила, что уже рассказала мне все, что могла вспомнить.

— Вы знали женщину по имени Милена Ливингстоун?

— Нет, — отрезала она.

Я описала найденный лист бумаги.

— Это ваши подписи?

— Не понимаю, при чем тут они, — с ноткой раздражения откликнулась она.

— Это очень важно, — убеждала я. — Я намерена отнести этот листок в полицию. Возможно, вас будут расспрашивать о нем.

— Я точно помню, что никогда не подписывала никаких бумаг подобным образом.

— Скажите, какие услуги оказывала вам компания Грега… то есть «Форман и Маннинг»?

— Это вас не касается.

— Видимо, компания вела ваши счета?

— Ее сотрудники занимались моими финансами, которыми раньше ведал мой муж. Мне самой эта задача не по плечу.

— У вас не было никаких сложностей в общении с представителями компании? Никто из них не вел себя странно в последнее время? У вас не было причин жаловаться?

— Нет, никогда. Право, миссис Фолкнер, я не понимаю, к чему вы клоните.

— Но должно же быть хоть что-нибудь! — в отчаянии воскликнула я. — Я нашла этот листок, Грег хотел срочно встретиться с вами, но не успел — потому что погиб.

— Сожалею, но больше я ничем не могу вам помочь.

— Не могли бы вы посмотреть… — Я вдруг поняла, что все звуки в трубке утихли. Я ошеломленно уставилась на нее: моя собеседница оборвала разговор.

Я прошла на кухню, разложила находку на столе и уставилась на нее. Эти подписи… что-то подобное я уже видела, только не могла припомнить, где именно. «Я позвоню тебе по этому поводу. Милена Ливингстоун». Кому «тебе»? Грегу? Милена позвонит Грегу? Милена позвонит Марджори Саттон? Неужели Грег усмотрел в этой записке то, чего не замечала я?

Теперь это уже не важно. Листок с подписями надо отдать инспектору Рэмси. Пусть им занимаются профессионалы. Я нашла старый конверт, вложила в него листок и сунула конверт в свою сумочку. Когда я уже надевала куртку, в дверь позвонили. Это был Джо.

Он улыбался.

— Я переживал за тебя, — признался он.

— В последнее время за меня все переживают. А у меня все хорошо.

— В офис позвонила одна из наших клиенток. Рвала, метала и возмущалась. Говорила, что какая-то женщина донимает ее звонками и странными вопросами.