Что доктор прописал

Майло же после третьего тоста за здоровье и счастливую жизнь «мелкого» думал, что гмусик – просто прелесть: шёрстка бархатистая, глазки яркие, с мелкими точечками зрачков, зубки ровненькие и… острые. Спасибо брату, оказал первую помощь позаимствованным с работы медкитом, а вот брюки придётся выкинуть.

– Икси, – спросил вдруг Дэй, прищуриваясь, – а почему у Пси один ряд зубов, а у тебя – три?

– Потому что маленький, – Икси отвечал таким тоном, будто в сотый раз проговаривал прописные истины. – Это у вас, у людей, одни зубы выпадают, а другие, большего размера, вырастают. У нас растёт новый ряд зубов до полного созревания.

– Три ряда обычно? – Майло, перестав контролировать себя, беззастенчиво заглянул зятю в рот.

– Три, иногда четыре.

– О поцелуях и минетах можно и не думать! – ляпнул Майло, которому пятый раз лучше было не наливать.

– Ну как сказать… – вполголоса возразил Дэй и уже нормальным, почти трезвым тоном добавил: – Всё, брат, уже поздно, остаёшься у нас.

Майло спорить не стал – пошатываясь, отправился в гостевую спальню, где в одежде бухнулся на застеленную кровать и отрубился. Проснулся от грохота и дребезга посуды – громогласный Икси, видимо, командовал отпрыском. Майло с опаской выглянул в щёлку двери: никого в прямой видимости. Только решился выйти в коридор, как на него сверху упало что-то очень тяжелое и плюшевое на ощупь. Язык у Пси был шершавым, почти как у кошки, а вот обилия слюны, как у собаки, не наблюдалось. Майло осел на пол, пытаясь отлепить от себя любвеобильного гмусика (в этот момент он искренне надеялся, что вылизывание – выражение симпатий, а не верный признак того, что его скоро сожрут).

– А ты ему нравишься, – Икси со своим фирменным оскалом наблюдал за сценой, не вмешиваясь.

– Он точно не хочет меня съесть? – на всякий случай уточнил Майло.

– Точно, но есть уже хочет. Дэй ушёл за мясом, а то доставка будет только после обеда.

Пси наконец оставил лобызание Майло и отправился в вояж по квартире. Вот только полом он не пользовался, а предпочитал стены. То ли за счёт скорости, то ли за счёт особого строения лап (рук), легко перемещаясь по ним, расцарапывая при этом покрытие.

Слопав пару килограмм вырезки и выпросив себе в личное пользование кость, Пси мирно устроился на шкафу, наблюдая оттуда за делами, происходящими в его гнезде. Икси практически не обращал на сына внимания, а Дэй, похоже, решил стойко терпеть означенные пять месяцев до разумности гмусика и не срываться на своей второй половинке.

– Икси тебе что-нибудь рассказывал про маленьких гмусов? – Майло решился на вопрос, когда братья остались наедине: отец с воем утащил сына купаться, в практически равной борьбе пострадало одно из кресел, из-за которого упирающегося Пси вытаскивали.

– Рассказывал, – усмехнулся Дэй, – я думал, что это всё из-за условий его планеты. Теперь вижу, что новорождённый гмус и на Гекаре дикий.

– Так заложено природой, надо просто переждать, – Майло не верилось, что он в кои веки успокаивает растерянного старшего брата.

Естественно, в такой обстановке очередь до комма дошла только через пару дней – все трое следили, чтобы Пси ничего не натворил. Майло и дальше бы оставался у брата, но отчётность без него никто не сделает и клиенту не отправит. Так что он включил комм, уже оказавшись дома – уши гудели от непривычной тишины, а стены и мебель были непривычно целыми. Обнаружилось несколько пропущенных звонков от всех подряд: клиентов, знакомых и даже от администратора доктора Уайтроуза. А ещё три сообщения от Энди.

«Привет! Так что насчёт сегодня?»

«Ты обиделся? На что?»

«Я всё неправильно понял. Извини».

Майло был слишком уставшим, чтобы звонить ему тут же, да и версия о том, что всё это время он был нянькой пятнадцатикилограммовому новорождённому гмусу, казалась слабой. В общем, решил отложить это дело на утро – если уже, в принципе, не поздно. Разве будет такой мужчина предлагать дважды? Майло сильно в этом сомневался.

Уже когда он лёг в кровать, то понял, что Малыш почти три дня сидел в клетке. Голодный! В какашках! Проклиная себя как самого ужасного хозяина, Майло с радостью обнаружил, что хомяк жив, только немного похудел. Меховой шар даже не двинулся в сторону спасавшей его из заточения руки, будто ему было без разницы, где жрать и жрать ли вообще.

Поутру Майло включил визор, чтобы узнать, что произошло за эти дни на Гекаре. Опять упали какие-то котировки, убили какого-то бандита, зато последняя новость привлекла его пристальное внимание. Диктор сообщила, что известный адвокат Эндрю Бронсон взялся защищать пойманного ранее при облаве в борделе гмуса-нелегала. На голограмме был Энди при полном параде, очень красивый и улыбающийся, а сзади – инорасник, одетый в более приличную одежду, чем в предыдущем репортаже. Теперь Майло понял, в чём была разница – Икси был ощутимо старше Зитиса (кажется, так его звали).