Что, если Ламарк прав? Иммуногенетика и эволюция

Однако в истории науки известно довольно много случаев, когда сторонники ортодоксальных точек зрения отказываются принимать ставшие уже всем очевидными новые факты и идеи. Наиболее известный из них нежелание врагов Галилея взглянуть на спутники Юпитера через телескоп, который Галилей установил специально для них. А в конце XVIII века сторонники теории неизменяемости видов, пытаясь совместить ее с противоречащими геологическими данными, дошли до абсурда, утверждая, что «каждый день имеет неопределенную (или варьирующую) длину» [З]. В современной иммунологии таких эпизодов тоже было немало, например длительная приверженность ряда ученых инструктивным теориям образования антител, несмотря на то, что клонально-селекционная теория Бернета была уже давно опубликована и признана.

Видообразование и конвергенция

Теперь нам бы хотелось обсудить значение ламарковской гипотезы об обратной связи сомы и зародышевой линии для теории видообразования и конвергенции. Помимо катастрофического исчезновения видов, например, из-за падения метеоритов или усиленной вулканической активности, наименее понятное явление эволюции живых организмов — это происхождение новых видов и планов строения, то есть возникновение новых и отличных от всех прочих жизненных форм. В своих ярких и увлекательных книгах (особенно в «Wonderful Life»), Стивен Гулд убедительно показал, насколько противоречива история жизни на Земле. «Кембрийский взрыв» многоклеточных (приблизительно 570 млн. лет назад) явился моментом возникновения многих сохранившихся до наших дней многоклеточных форм. Но в этот же геологический период происходила массовая гибель многих видов. Действительно, очевидное подлаживание выживших планов строения и видов во время такой адаптивной радиации соответствует теории прерывистого равновесия, предложенной Гулдом и его коллегой Найлзом Элдреджем (Eldredge) в 1972 г. (длинные периоды «застоя», или эволюционного постоянства, прерываются мощными эволюционными взрывами). Одна из ярких черт адаптивной радиации — отсутствие многих промежуточных форм. Майкл Дентон (Denton) подробно рассмотрел надежность подобных отрицательных данных в книге «Evolution: A Theory in Crisis», вышедшей в середине 1980-х годов. Могут ли общая теория передачи наследственной информации от сомы к зародышевой линии и концепция упражнения и неупражнения органов добавить что-либо к дискуссии о происхождении новых форм жизни? Можно ли понять, как сложные соматические приспособления переводятся в новые сложные морфологические/физиологические формы (или виды)? Другими словами, могут ли соматические мутации пройти по «каналу» от сомы к зародышевой линии за короткий период времени (одно или несколько поколений)? Теоретически подобные события могут иметь место, когда происходят резкие сдвиги в окружающей среде. В этом случае необходимо достаточно быстро (за одно поколение, чтобы новая сложная форма выжила) создать потенциально приспособленную форму, т. е. того самого «счастливого монстра», о котором писал в своей книге «The Material Basis of Evolution» в 1940-х годах эволюционный генетик Ричард Голдшмидт (Goldschmidt).

Однако связь соматических и половых клеток может быть только одним из возможных механизмов приспособления и создания разнообразия на этапе адаптивной радиации. Из других механизмов укажем горизонтальный перенос генов между видами. В книге «Our Place in the Cosmos» Хойл и Викрамасинг приводят доводы в пользу того, что эволюционный скачок был вызван попаданием на Землю генетического материала из другой области Солнечной системы (см. рис. 1.4). Интересные идеи относительно того, как могут в результате самоорганизации спонтанно появляться сложные упорядоченные системы высказывает Стюатр Кауфман (Kauffman) из Института Санта-Фе. Весьма плодотворной нам представляется гипотеза Линн Мар-гулис (Margulis), согласно которой решающую роль в создании разнообразия эукариотических клеток сыграл эндосимбиоз (поглощение без переваривания), заключающийся в слиянии клеток. Каждая внутриклеточная органелла, вероятно, сначала вела независимую жизнь, но потом стала полностью зависимым симбионтом для блага клетки. Вполне возможно, что явление независимой конвергенции форм или физиологических характеристик у не-родственных видов (и даже у разных родов) может быть объяснено передачей информации от сомы к зародышевой линии. Но опять-таки такая реконструкция должна была бы рассматриваться вместе с взаимодействием (горизонтальные «перекрестные инфекции») генов и клеток, как это только что были описано. Для установившегося вида, чувствительная к окружав ющей среде обратная связь сомы и зародышевой линии может! иметь большую эволюционную значимость, потому что она позволяет геному быстро и эффективно «отслеживать среду».

Другими словами, в долгие периоды покоя ламарковская обратная связь сомы и зародышевой линии может приводить к адаптивной настройке, позволяя видам занять свою нишу.

Генная инженерия