Что говорят эмоции. Как контролировать себя и лучше понимать других

В поздневикторианский период Жан-Мартен Шарко[12] связывал эмоции с истерией. Если кто-то «поддавался эмоциям», считалось, что у него было либо судорожное расстройство, либо проблемы с психикой. В истории психологии упоминается, что такое определение было довольно сексистским. В течение многих лет мужчины считали, что эмоции – исключительно женская проблема.

Писатель Георг Зиммель[13] в пятидесятых годах утверждал, что работать и жить в городах опасно. Он представлял современную индустриальную жизнь как бесконечный поток безличной стимуляции, контрастирующий с теплом деревенской жизни, более ориентированной на эмоциональные связи. Деревенская жизнь, утверждал Зиммель, создает ощущение смысла, придает человеку сил, помогает построить хорошие отношения с местным обществом. Он считал, что типичный современный взгляд на жизнь является «пресыщенным», а концепция «твердости», которая была широко распространена в двадцатом веке, по его мнению, отличалась «сдержанностью, холодностью и безразличием, которые в любой момент могли превратиться в ненависть». Именно в этом контексте начались исследования эмоционального интеллекта.

В США концепция «твердости» пошатнулась после признания методик психотерапии и, в некоторых случаях, душещипательных крайностей современного менеджмента. Оба случая уходят корнями к двум историческим периодам: годы до Первой мировой войны и 1960-е.

После выступления Фрейда в американском университете Кларка в 1909 году и последующих лекций Юнга, проходивших в 1912 году в Фордхемском университете и в 1913–1914 гг. в Лондоне, психоанализ вызвал сильный резонанс в научном мире и клинической практике, газетах, поп-культуре и менеджменте. Газеты поддерживали развитие технологий и новых идей, в том числе «новой науки о разуме». Все это воспринималось как социальный эксперимент, поставленный состоятельными людьми. Подход признали позднее, когда психология была готова принять его. В 1960-х годах появились движения, задававшиеся вопросом роли эмоций в человеческом взаимодействии: к ним относились т. н. «калифорнийская гуманистическая психология», основанная на социальных изменениях, и институт Эсален[14], где проводились семинары на тему человеческого потенциала.

За последние 50 лет концепции стоицизма и эмоциональной значимости снова набрали популярность и стали коррелировать с экономическим успехом. В трудные времена у людей вновь проявляется твердость духа. 2012 год – тому подтверждение[15]. Современный уровень бедности может сильно отличаться от уровня бедности XIX века, но банковские кризисы, рецессии и экономическая нестабильность за последние десять лет создали довольно напряженную обстановку. По сведениям благотворительных организаций, работающих с пожилыми людьми, многие пенсионеры вынуждены бороться за признание в обществе и причитающиеся им права. Средства массовой информации склонны к сенсационности, телевидение и газеты полны враждебных образов: войн, нищеты и насилия.

Концепция эмоционального интеллекта подтверждает, что как социальные животные[16], мы должны применять социальные и эмоциональные навыки, чтобы эффективнее общаться с другими людьми. Возможно, некоторые из нас уже ступили на этот путь, но даже этим храбрецам будет нелегко – никто не любит обсуждать чувства.