Что губит королев

Королева Анна, похоже, на всю жизнь сохранила обиду на ганноверскую родню за то, что в молодости они сочли ее недостойной невестой для Георга-Людвига, и пресекала все поползновения оной проникнуть в Великобританию или же получить от короны какие-то материальные выгоды. Курфюрстина София напрямую заговаривала либо о назначении ей пенсии от англичан, либо о переезде своего сына или внука в Лондон с целью освоиться в будущей своей вотчине, но Анна делала вид, что ничего не слышит и не видит. Тем не менее престарелая, но бодрая курфюрстина София не теряла надежды воцариться на троне Великобритании. Судьбе же было угодно подшутить над ней: София скоропостижно скончалась за несколько недель до равным образом скоропостижной смерти королевы Анны 1 августа 1714 года, по-видимому от апоплексического удара. Из-за этого непредвиденного поворота событий не исполнилась, по собственным словам курфюрстины, величайшая мечта ее жизни: чтобы на ее могильном камне высекли надпись «Королева Великобритании».

Таким образом, в Великобританию на коронацию отправился ее сын Георг-Людвиг, взошедший на трон под именем Георга I. С юридической точки зрения, всеми прочно забытая «Альденская принцесса» становилась полноправной королевой, тем более что в глазах многих судебное решение по разводу выглядело весьма сомнительным и не имело никакой силы. Поэтому Георг I усилил охрану в Альдене, дабы София-Доротея не могла сбежать или же быть насильно освобождена. Ходили упорные слухи, что влиятельные представители английской знати все-таки ухитрились проникнуть к узнице в заточение с предложением отстоять ее право на трон, но получили следующий ответ:

– Если я виновна, я недостойна быть вашей королевой; если я невиновна, ваш король недостоин быть моим мужем.

Вместо супруги Георг-Людвиг привез с собой в Лондон Мелюзину фон Шуленбург и свою, так сказать, сводную сестру, дочь графини фон Платен и своего папаши, Софию-Шарлотту, жену ганноверского обер-шталмейстера фон Кильмансегга. Георг-Людвиг всегда поддерживал тесные отношения с ней, а потому англичане приняли ее за вторую любовницу. Обе женщины являли собой престранную пару: высокая и тощая как щепка фон Шуленбург и приземистая и отличавшаяся необыкновенной полнотой фрау фон Кильмансегг. Как писал политик Уолпол, «она обладала гектаром румяных щек, морем двойного подбородка, неотделимого от нижней части тела». По мнению лорда Честерфилда, «обе дамы являли собой удивительное подтверждение дурного вкуса и крепкого желудка короля». Народ дивился уродливости королевских любовниц и немедленно окрестил их «слон и майское дерево». От нового короля подданные также были не в восторге. Современный историк Уилкинс пришел к следующему заключению: «В противоположность своей матери он не обладал образованностью, в противоположность отцу – манерами». Однако же деваться было некуда, и законный наследник при большом стечении падкого на зрелища народа был торжественно коронован под именем Георга I Ганноверского.

Новый король привез с собой также обширную свиту из ганноверских дворян, которых постарался пристроить на хлебные должности. Однако первостепенную заботу он проявил о своей любовнице, графине фон Шуленбург. Сначала новоиспеченный король буквально осыпал ее ирландскими титулами, а затем, освоившись в новом качестве короля, прибавил к ним еще английские – герцогини Кендал, графини Фивершем, баронессы Гластонбери, а в 1723 году по его ходатайству император Священной Римской империи Карл VI Габсбург пожаловал ей титул принцессы Эберштайн. Из этого историки сделали вывод, что, по всей видимости, Георг-Людвиг был тайно обвенчан с Мелюзиной. Фаворитка обладала огромным влиянием, Уолпол писал о ней: «Она была такой же королевой Англии, как и любая другая в истории». Мелюзина прославилась тем, что немилосердно вымогала взятки и занималась всяческими темными делишками, направленными на умножение своего значительного состояния. Разумеется, она с выгодой пристроила всех своих трех дочерей от Георга-Людвига.

Георг I не скрывал того, что не любит ни свое новое королевство, ни новых подданных, и они платили ему той же монетой. Пожалуй, одним из немногих, выигравших от воцарения на троне короля из Ганноверской династии, был опальный герцог Мальборо, тосковавший по неблагодарному отечеству в изгнании в Европе. Георг-Людвиг, некогда сражавшийся под командованием знаменитого полководца в Войне за испанское наследство, вернул его и восстановил в некоторых должностях. Когда Георгу становилось в Лондоне уж совсем тошно, что случалось весьма нередко, он отправлялся в родной Ганновер, проводя там примерно пятую часть всего времени своего правления.