Что известно о Терри Конистон?

— Как насчет толчка в чудесную дырку, Флойд?

— Позже, позже.

Разочаровавшись, Билли-Джин спустилась с веранды на солнечный свет и бесцельно побрела вверх по улице. Флойд крикнул ей вслед:

— Держись поблизости!

— Я никуда не иду, — раздраженно отозвалась она.

— Если услышишь самолет или машину, ныряй в дом, скройся из поля зрения.

— Знаю, — надулась Билли-Джин и пошла дальше.

Флойд повернулся к Митчу и сказал так, будто Терри здесь не было:

— Я еду звонить, приготовься. Держи все под контролем.

— А если я не смогу?

— Как хочешь, — ответил Флойд. — Если упадешь, то разобьешься, Митч. Это закон гравитации. — Его полуприкрытые глаза быстро скользнули по Терри; он пугающе ей улыбнулся, потом по-кошачьи спрыгнул с веранды и понесся в сарай.

Спустя короткое время оттуда выехал грязный «олдсмобил» и с грохотом укатил по улице.

В наступившей после его отъезда тишине то, что еще оставалось от терпения Терри, кончилось. Не в силах больше пребывать в неподвижности, она встала, ощутив слабость в коленях. Немного постояла и нерешительно направилась к спуску с веранды, настороженно наблюдая за реакцией Митча, но он лишь повернул голову, чтобы обозначить, что его интересуют ее передвижения. Терри вышла на солнечный свет и очень медленно пошла по улице.

Она сделала всего двадцать — тридцать шагов, когда Митч поравнялся с ней и просто спросил:

— Надеюсь, ты не станешь возражать, если я пройдусь вместе с тобой?

Ей захотелось огрызнуться, сказать что-нибудь обидное, но, взглянув на него, Терри увидела добрые глаза. «Я нуждаюсь в любых друзьях», — подумала она, хотя при этом не могла не думать о виденных и слышанных ею историях про полицейских и шпионов, в которых те именно дружелюбным отношением к арестованным добивались своего. Правда, и не представляла, чего эти бандиты хотели бы достичь, используя такую тактику, но все равно это сильно мешало ей довериться Митчу. В конце концов, он был одним из них.

— Ты ненавидишь его, не так ли? — спросила Терри.

— Он сам все делает для этого, — ответил Митч. Ни один из них не упомянул имени Флойда, но такой необходимости и не было. — За семь центов он подвесит на мясницкий крюк свою мать.

— Тогда почему же ты здесь?

— Чтобы ты осталась жива. — Митч ухмыльнулся. — Хочу, чтоб ты знала, я был против похищения. Пытался их остановить, ну, может, недостаточно пытался, но я не хотел, чтобы они это делали. Я намеревался уйти. Не желаю иметь с ними ничего общего.

Помолчав, Терри честно призналась:

— Мне хотелось бы тебе поверить, но ты здесь, не сбежал.

— Из-за тебя, — пояснил Митч. — Если бы я удрал, кто удержал бы Теодора?

— Ты не представляешь, как сильно я хочу тебе поверить, но... — Она не договорила.

— Ага, — сухо отреагировал он, после чего они прошли в молчании еще ярдов двадцать. Затем Митч внезапно остановился и, нахмурясь, посмотрел на нее: — Ты меня беспокоишь. Ведешь себя совсем не по Фрейду.

— Потому что не закатываю истерики, что ли? Я на грани этого, можешь мне поверить. — Терри приблизилась к нему и, обернувшись, посмотрела назад, на бывший магазин. Там никого не было видно. Затем продолжила: — Он меня ужасает. Боже мой, кажется, один его взгляд ледяных глаз может тебя прихлопнуть. Неужели мы ничего не можем сделать?

— С Флойдом говорить тяжело. Он слушает только самого себя — линия постоянно занята.

— Он дерьмо, — произнесла она с неистовством и тряхнула головой, отчего ее волосы упали на лицо. Терри откинула их назад и горько улыбнулась: — Я сдаюсь, не так ли? Хватаюсь за соломинку.

— Какую соломинку?

— На секунду подумала, что ты на моей стороне.

— Так и есть, — убежденно сказал Митч. — Только я не знаю, что делать.

— Мы можем убежать вместе, прямо сейчас.

— Не получится. — Он посмотрел назад, на дорогу, по которой они прошли.

Терри проследила за его взглядом и увидела на веранде двух мужчин — Джорджи, в леденцово-полосатой рубашке, вяло прислонившегося к перилам, и Теодора, тянущего толстый черный волос из ноздри. Оба сосредоточенно наблюдали за ними.

— Нам лучше вернуться, — предложил Митч. — А то еще Теодор что-нибудь сделает. Не знаю, сколько ударов я смогу выдержать.

— Он может устроить драку?

— Конечно.

— Почему?

— Кто его знает. Теодор быстро выходит из себя. Его мозг работает только в сторону секса, как у слона, а думает он кулаками.

— Ему не нравится, что мы отошли?

— Более чем. Теодору вообще хотелось бы лишь одного — ну, побороться с тобой немного, понимаешь?

— Ты имеешь в виду, изнасиловать меня? — Обхватив локти руками, Терри внимательно посмотрела на изуродованное лицо бандита.

Между тем Митч продолжал:

— Понимаешь, для него вообще нет никаких запретов. Я думаю, единственное, что его останавливает, — это то, что у меня есть вшивый кухонный нож, а он не знает, насколько я хорошо им владею.

— А ты хорошо им владеешь?

— Паршиво, конечно. Умею им только чистить картошку. К счастью, Теодор этого не знает. И все же скрипит зубами, боюсь, рано или поздно все равно попытается что-нибудь сделать. Он ненавидит всех и каждого, если только твое лицо не изуродовано, как его.