Что Кейти делала

И все же я уверена, что на этот раз у Кейти не было на уме никакого озорства. Как все легковозбудимые люди, она редко совершала что-нибудь плохое преднамеренно — она просто делала то, что вдруг приходило ей в голову. Ужин прошел вполне благополучно, и все могло бы пойти хорошо и дальше, если бы после того, как уроки были выучены и появилась Сиси, речь не зашла о «Кикери». Так называлась игра, которая была очень популярна у них год назад. Они придумали ее сами, а название взяли из старой сказки. Игра напоминала одновременно жмурки и пятнашки — только вместо того, чтобы завязывать кому-то глаза, они играли в темноте. Водящий оставался в передней, которая была тускло освещена горевшей на лестнице лампой, а остальные прятались в детской. Спрятавшись, они кричали: «Кикери!» Этот возглас был сигналом для водящего, что он может прийти и начать искать их. Конечно, войдя в темную детскую с освещенной лестницы, он ничего не видел, да и остальные видели его не совсем ясно. Это было так интересно — стоять, съежившись где-нибудь в углу, и следить, как медленно бредет, спотыкаясь и ощупывая все справа и слева от себя, чернеющая в темноте фигура, и слышать, как то и дело кто-нибудь, только что избежавший ее хватки, выскакивает в переднюю с радостным криком: «Кикери, Кикери, Ки!» Тот, кто был схвачен, занимал место водящего. Эта игра довольно долго была самым любимым развлечением маленьких Карров, но она приводила к стольким ссадинам, к такому количеству опрокинутых и разбитых вещей в детской, что в конце концов тетя Иззи распорядилась никогда больше в эту игру не играть. С тех пор прошел почти год, но, вспомнив об игре, все вдруг захотели попробовать поиграть в нее опять.

— Ведь мы же ничего не обещали, — сказала Сиси.

— Нет, и папа ни слова не говорил о том, что нельзя играть, — добавила Кейти, для которой папа был авторитетом и с его мнением всегда следовало считаться, в то время как требованиями тети Иззи можно было иногда пренебречь.

И все пошли наверх. Дорри и Джону, хоть они уже и были полураздеты, тоже позволили присоединиться к игре. Фил крепко спал в соседней комнате.

Это была великолепная забава! Один раз Кловер вскарабкалась на каминную полку и сидела там, так что когда Кейти, которая водила, схватилась в темноте за ступню Кловер, то никак не могла понять, откуда эта ступня торчит. Дорри получил большую шишку и заревел, а в другой раз Кейти зацепилась за ручку ящика комода и ужасно разорвала платье, но все это были слишком заурядные происшествия, чтобы хоть в малейшей степени испортить удовольствие от игры в «Кикери». Чем дольше они играли, тем веселее становилось в детской. Все были возбуждены и не замечали, как летит время. Неожиданно в самый разгар игры послышался резкий отдаленный звук — стук дверцы экипажа у бокового крыльца. Тетя Иззи вернулась с лекции!

Ужас и замешательство в детской невозможно описать! Сиси на цыпочках спустилась вниз по лестнице и полетела по дорожке, которая вела к ее дому, так, словно страх придал ей крылья. Миссис Холл, пожелав тете Иззи доброй ночи, закрыла за собой парадную дверь дома доктора Карра и, вероятно, была поражена тем, что в тот же миг словно эхо до нее донесся отдаленный стук парадной двери ее собственного дома. Но она была доверчивой женщиной, и у нее не зародилось никаких подозрений; а когда она поднялась наверх, одежда Сиси, аккуратно сложенная, лежала на стуле, а сама Сиси была в постели и, казалось, крепко спала, только румянец на ее щеках был немного ярче обычного.

А в это время тетя Иззи тоже поднималась наверх, и какая паника царила в детской! Кейти позорно бежала в свою комнату, где постаралась как можно скорее забраться в постель. Но для остальных лечь в кровать оказалось гораздо труднее: их было так много — все толкались и попадали друг другу под ноги, и в темноте ничего не было видно. Дорри и Джонни, полуодетые, влезли под одеяло, Элси куда-то исчезла, а Кловер, слишком медлительная, чтобы суметь последовать их примеру, услышав шаги тети Иззи, сделала нечто совершенно ужасное: упала на колени и, уткнувшись лицом в сиденье стула, начала с чрезвычайным усердием читать молитву.

Тетя Иззи, вошедшая со свечой в руках, остановилась в дверях, изумленная этим зрелищем. Затем она села и стала ждать, пока Кловер кончит молиться; Кловер же не осмеливалась сделать это и в отчаянии снова и снова повторяла первую строку молитвы. Наконец тетя Иззи сказала очень сурово: «Довольно, Кловер! Вставай!» Кловер поднялась с колен, чувствуя себя преступницей, и не зря, ибо притворяться, что молишься, было гораздо худшим проступком, чем не послушаться тетю Иззи и не лечь в постель до десяти часов, хотя, я думаю, Кловер едва ли понимала это тогда.