Что хотят женщины

– Видите ли… в последние годы мы выбирали таких женщин, которые страдали от сексуального оцепенения, или же тех, которые были буквально сломаны. На этот раз в качестве последней кандидатки мы хотим взять женщину, которая просто давно перестала ставить секс на главное место или просто уделять ему достаточно внимания. Кого-то с хорошим жизненным опытом. К тому же а почему бы и не вы? Вы красивы, самодостаточны, деловиты. Как говорилось в той статье, свидания – это не то, на что вы готовы тратить много времени. А я вам предлагаю позволить нам сделать для вас то, чего вы сами для себя никогда не сделаете. Мы в этом мастера.

На несколько мгновений я просто онемела, потом наконец спросила:

– А что вы подразумеваете под «последней кандидаткой»?

Матильда как будто на мгновение-другое куда-то унеслась, потом вытряхнула из головы явно невеселые мысли.

– Ну, боюсь, С.Е.К.Р.Е.Т. изжил себя. Это было чудесное предприятие, но после следующей кандидатки мы закрываем лавочку, хочется нам того или нет, – сказала она и тут же махнула рукой официанту, прося подать счет. – Если вы решите, что вам хочется это испытать, позвоните мне. Я вас приглашу на заседание нашего Комитета.

– Комитета?

– Да. В нем состоят женщины вроде вас, те, кто изменился к лучшему, приобретя новый опыт. Некоторые из них – известные в Новом Орлеане дамы: врачи, юристы, актрисы и так далее. Знакомые вам имена. Но есть и простые официантки, парикмахеры, учительницы. И мужчины, которых мы вербуем для осуществления женских фантазий, могут быть тоже кем угодно: повара, строительные рабочие, антрепренеры, крупные предприниматели. Есть и такие, чьи имена на слуху во всем мире.

И тут до меня дошло!

– Пьер Кастиль! Вот откуда вы его знаете! Он один из этих… ваших рекрутов, так ведь?

Матильда Грин могла бы стать исключительным игроком в покер. Выражение ее лица не изменилось ни на йоту. Она даже не моргнула, а когда наконец заговорила, то тщательно взвешивала каждое свое слово:

– Даже если он и был таковым, Соланж, я бы никогда не ответила на ваш вопрос. Мы превратимся в ничто, если не будем осмотрительны, и я надеюсь, вы сами сочтете это весьма успокаивающим, если хорошенько подумаете. И я надеюсь также, что могу быть уверена и в вашей осмотрительности.

Я уставилась на свои руки, чувствуя себя немного неловко из-за собственного взрыва. Сорок лет давали себя знать самым неожиданным образом: в том, как морщилась кожа на костяшках пальцев, как болталась она на локтях, а еще я ощущала онемение в пояснице по утрам и заметила один-два седых волоска в некоторых интимных местах. Я все еще могла отказаться, но Матильда была права: меня это действительно больше не беспокоило. Я перестала интересоваться сексом. Ну разве что позволяла себе одну-другую встречу, даже порой и с одним и тем же мужчиной, чтобы раздеться, выключив свет. Но все больше и больше сама мысль о том, чтобы провести с кем-нибудь несколько расслабляющих ночей, мысль о том, чтобы заснуть не в собственной постели, умываться не в своей ванной комнате, нарушить привычную рутину, – ну, одной только мысли обо всем этом хватало, чтобы лишить меня остатков желания.

– Надо хорошенько подумать, – сказала я, нервно засовывая в карман карточку, которую она мне дала.

Удивительно, но мне не хотелось с ней прощаться. Матильда была из тех, с кем просто не желаешь расставаться.

* * *

В тот вечер мой дом был пуст. На все выходные Гас отправился к отцу, и это почему-то внезапно меня расстроило. Я же всегда с наслаждением предвкушала одиночество, диван, любимые книги, стаканчик вина, уютную пижаму… и вдруг испугалась всего этого. Когда я была помоложе, то обычно с удовольствием отправлялась на прогулку. Мне нравился сам ритуал: выбор наряда, косметики. Потом я обдумывала, в какой именно клуб отправлюсь, и я никогда не принадлежала к тем, кто ждет в очереди у входа. Да уж, немало денег я потратила на то, чтобы побывать там, где играет джаз, протанцевать до заката солнца. Как с Джулиусом.

Но это было в прошлом.

Несмотря на трудности в деловой сфере, сексуальная жизнь Джулиуса после развода, похоже, буквально расцвела. За последние восемь лет у этого человека было по меньшей мере две очень серьезные связи. Но если бы те женщины не были так добры к Гасу, я бы быстро убедила Джулиуса никого больше не пускать в свою жизнь.

Впрочем, ранимость и чувствительность были не для меня; к тому же я буквально панически боялась попросить кого-либо о помощи. Так что мне понадобилась вся моя сила воли, чтобы после двух мучительных дней все же взяться за телефон и позвонить Матильде. Я сказала «да», потому что из всего этого могла получиться отличная история. Нет, не такая, которую я стала бы кому-нибудь рассказывать, но ведь и не все истории предназначены для этого.