Что хотят женщины

Несколько минут спустя я прижалась лбом к холодному стеклу окна такси и приняла решение: я не стану строить свою жизнь в зависимости от мужчины, любого мужчины. Моя жизнь теперь будет посвящена ресторану «Кэсси», поскольку он не просто мое дело, это мое вложение, моя профессия, мое будущее, моя жизнь. И еще я дам согласие на то, о чем говорила Матильда, вне зависимости от того, чем именно это окажется. Я должна буду стать женщиной, занятой делом. И следовать буду только собственным страстям и желаниям. Не страстям и желаниям мужчин.

Дома я сняла маленькое красное платье и бросила его на спинку стула в кухне, слишком усталая, чтобы вешать в шкаф, и просто свалилась в постель. Вскоре ко мне присоединилась Дикси, которая не искала ни любви, ни привязанности, а просто хотела тепла, и в этом не было абсолютно ничего неправильного.

Глава седьмая Соланж

Январь слился в одно большое пятно из-за работы и того, что мне пришлось отвозить Гаса и его друзей в школу. Торговое дело Джулиуса набирало обороты, и теперь уже надо было учитывать его расписание. А начало февраля означало приближение фестиваля Марди Гра, и бедняге Гасу не раз и не два пришлось сидеть за кофейным столиком в моем кабинете, раскрашивая картинки, убивая время после школы в ожидании, пока отец не заберет его. Мне приходилось помалкивать и не жаловаться, потому что в течение нескольких лет Джулиус добросовестно выполнял родительские обязанности, а я гонялась за острыми сюжетами или задерживалась на местах происшествий гораздо дольше, чем предполагалось.

– Почему папы так долго нет? Мне скучно, – заявил Гас, играя в какую-то игру в моем телефоне. Книжка с картинками для раскрашивания ему совсем надоела.

– Детка, мне очень жаль, что тебе скучно, – ответила я, поглядывая на него между полудюжиной ваз с цветами, стоявших на моем рабочем столе. – У тебя ужасно занятые родители, которые слишком много работают, стараются изо всех сил для пользы других.

Но на самом ли деле мы старались для чьей-то пользы? Отец Гаса лез из кожи вон, чтобы не прогореть в очередном рискованном предприятии, а его мать просто пыталась как-то изменить к лучшему свою сексуальную жизнь. Я ощутила, как по мне холодной волной прокатилось чувство вины.

Я посмотрела на наручные часы. Мы с Матильдой собирались кое-что отпраздновать. Мое расследование истории с цементом, которое я провела в прошлом году и в результате которого несколько политиков оказались в тюрьме, было номинировано этим утром на местную премию «Эмми». Или, скорее, меня номинировали, судя по цветам на моем столе.

Тут наконец в мой кабинет вбежал Джулиус с букетом желтых роз.

– Привет! Извините, что опоздал. Услышал по радио о номинации. Продвигаешься вперед, Соланж! – сказал он, усмехаясь.

Когда я обняла его, он приподнял меня над полом с такой страстью, что в редакции новостей несколько голов повернулись в нашу сторону.

– Ну да, верно, спасибо, – ответила я, когда он снова опустил меня на пол, и поправила блузку, выбившуюся из пояса юбки.

– Ты ее полу-учишь, – пропел Гас.

– Почему ты в этом так уверен, малыш? – спросила я.

Джулиус принялся собирать куртку сына, его рюкзак и несколько игрушек, разбросанных по полу, а я забрала из рук мальчика свой телефон.

– Потому что ты – Грозная Соланж Фарадей! – заявил Гас.

Джулиус посмотрел на меня, вскинув брови.

– А, ну да, понимаю, – сказала я, не зная, комплимент ли это в устах Гаса.

Да, если я решала что-то заполучить, то добивалась этого любой ценой; и я учила сына, что только так можно добиться успеха. А может, быть грозной не так уж и правильно?

– Ладно, пошли, парень, – сказал Джулиус, не желая ни секунды дольше задерживаться на теме служебных амбиций. – Увидимся через несколько дней, Соланж. И постарайся сегодня вечером отдохнуть и как следует повеселиться. Расслабься и празднуй!

– Так и сделаю, спасибо, – ответила я, целуя на прощание Гаса.

Мне хотелось добавить: «Я не только работой занимаюсь, Джулиус, но и развлекаюсь иногда. И на самом деле после праздничного ужина, который, нужно признать, все-таки связан с работой, меня ждут забавы. И ты себе даже представить не можешь какие».

Однако номинация моего расследования заставила меня жаждать новых меток на моем журналистском поясе, и я надеялась, что Матильда поможет мне их получить.

* * *

К этому времени у нас был постоянный столик в баре «У Трейси», неподалеку от окна раздачи, перед кухней. Матильда уже ждала меня, и тоже с цветами – с огромными пионами, моими любимыми, – и с двумя бокалами шампанского. Точно так же, как я наслаждалась сексуальными фантазиями и ожидала новых, я радовалась и появлению новой подруги. До того как я попала в общество С.Е.К.Р.Е.Т., я и не осознавала, насколько нуждалась в этом. А поскольку Матильда была умна, дерзка и откровенна, ее общество было мне особенно приятно. Она имела много общего с Маршей Ланг, только ничуть не беспокоилась о том, чтобы держаться на вершине и при этом хорошо выглядеть в чужих глазах.