Что мне думать завтра

– Ну а что ты ожидала? Ты же только и сидишь дома. И никуда не выходишь почти. Ты привыкла к этому комфорту и уюту и не хочешь его покидать. Так как для тебя это стресс. Другой мир – стресс.

– Неправда!

– Правда!

– Да что вы можете мне об этом сказать, – почти полушепотом произнесла Марго.

– Все равно придется жить со всем этим. Нужно успеть подстроиться, а иначе потом будет сложно.

– Но я не могу.

– Поэтому я здесь с тобой, чтобы поддержать тебя, – Алена подошла к подруге, обняла ее, положив голову ей на плечо.

Хоть и Марго было приятно от такой заботы. Но образ недопонимающей ее подруги постоянно возникал. Отчего она сомневалась во всех этих алениных намерениях, стараниях. Она не могла понять: а это действительно то, что ей нужно. Вся эта помощь от подруги казалась унизительной, еще так не хотелось, чтобы она была права в том, что делает, это бы означало, что она лучше разбирается в ситуации, в ее проблемах. Нужно от нее сейчас отделаться. Она так не к месту.

– Ты бы могла бы не так сильно навязываться, – сказала Марго и отошла.

Алена почувствовала эту холодность и свою ненужность.

Алену поразило это отношение, тогда как в ее голове складывалось все иначе. Что она помогает подруге, и та должна быть ей благодарна. Это несоответствие вывело ее.

– Знала бы ты, Марго, как мне надоело с тобой возиться! Я постоянно пытаюсь сводить мосты, а ты все разрушаешь. Что с тобой стало?

– Да кто тебя об этом просит? – довольно холодно и отрешенно отвечала Марго.

– Никто. Но все-таки столько дружим вместе с самого детства. И вот так вот резко разойтись. Жалко как-то и обидно. Причем я не могу понять причины, по которой ты так отдаляешься от всех.

Марго и сама в этот момент подумала: а действительно, почему. Но она уже решилась на то, что ей нужно сейчас уйти от Алены, напомнив себе об этом. Но и что-то противоположное ее намерению давало чувствовать ей, что то, что она собирается сделать, будет напрасным и неудобно. И от этого она теряла ту прежнюю решительность, с которой она собиралась так поступить с подругой.

Но все же она сказала себе: «Нет. Все-таки я уже решилась на это».

– Алена, ты такую чушь несешь, – и уйдя от нее, она скрылась в толпе людей, которые пришли на похороны.

Марго было плохо, но не от того, отчего ей хотелось, чтобы ей было плохо.

Затерявшись в этой толпе, она не понимала, куда идет. Но перестав об этом беспокоиться, она покорилась этому движению и шла вместе со всеми. Толпа то продвигалась вперед, то останавливалась, то опять продвигалась и снова останавливалась, пульсируя в каком-то своем ритме. Все, кто находился в ней, подчинялся невольно этой инерции.

Людей было много. Поэтому довольно долго вся эта вереница продвигалась к могиле покойного. Когда Марго уже сама была близка к нему, перед ней люди возлагали цветы у могилы, телефоны каких-то старых моделей, кнопочные. Большинство, притрагиваясь к надгробию, что-то просили, совершая свое поклонение. Кто постарше молился. Но все их просьбы были одинаковые: здоровье себе и близким, благо, счастье, избавление от горя и неудач, и многое другое.

Каждый подходил по очереди. Марго, понимая, что и очередь до нее дойдет, вообще не хотела всего этого. Она и не задумывалась об этом. Странно увидеть себя на том месте, где все эти люди преклоняются. И тут она вспомнила, зачем она сюда пришла с Аленой. Конечно же, не ради самого блогера. Как и большинство здесь находящихся. Ей хотелось избавиться от того внутреннего барьера, который сковывал ее. Как говорила Алена, ей нужно было раскрепоститься.

И теперь, смотря на то, как это делают другие, она задумывалась о том, что, быть может, ей это поможет. Несомненно, что просто так она бы не стала этим заниматься. Но если это может ей как-то помочь с ее проблемой – как ей это казалось. То почему бы не воспользоваться.

Немного волнительно это было, но видя, как это делают другие со спокойствием и вполне что-то обыденное, и когда кто-то совершает свой обряд, со стороны все смотрят на это без какого-либо осуждения. Значит, и если она сделает то же самое, это будет выглядеть вполне естественно.

Когда очередь дошла до нее, она не сразу сдвинулась с места, а стала оглядываться и всматриваться в лица людей, чтобы прочесть в них – а это нормально, если она подойдет к могиле за тем, за чем и другие подходили. В лицах людей ничего не было неодобрительного, они лишь ждали, когда она уже, наконец-то, подойдет, чтобы не задерживать очередь.

Ей стало спокойнее, хоть и по-прежнему непривычно. Она понимала, что ей незачем не доверять этим людям, что именно сейчас, именно среди этих людей она не будет осуждаема за свой внешний вид, за свои поступки. И тогда она подошла к надгробию, не стесняясь и позволяя себе прилюдно этой минуты навеянной набожности.