Что мы делаем в постели: Горизонтальная история человечества

В поредевшей толпе зрителей в день ее смерти тем не менее присутствовали ее фрейлины, врач, капелланы, архиепископ Кентерберийский и члены ее Тайного совета. Были произнесены молитвы, и, когда она стояла на пороге смерти, ее спросили, согласна ли она, чтобы ее преемником стал король Шотландии Яков. Не в силах вымолвить ни слова, она просто подняла руку в знак согласия. Елизавета, чье тело так долго служило предметом жадного любопытства (а девственница ли она?), злонамеренных сплетен и домыслов (а не рожала ли она?), оставила строгие распоряжения, чтобы ее не вскрывали и не осматривали, как было принято в таких случаях. Вместо этого ее тело сразу поместили в гроб, который, в свою очередь, положили на кровать, а вокруг караулом встали ее придворные дамы. Сама кровать была покрыта черным бархатом и украшена огромными страусиными перьями. В соответствии со средневековой традицией на гроб поместили деревянную статую королевы в натуральную величину. Статуя оставалась там до момента погребения и служила двойником усопшего монарха до тех пор, пока следующий монарх не вступит на престол.

Эхо этой королевской смерти разнеслось по всей Европе. В 1715 году Людовик XIV умер так же: публично и в своей официальной постели. Королевская кровать была настолько важна для французской придворной жизни, что, даже когда она была пуста, люди, входившие в спальню, преклоняли перед ней колени, как перед алтарем. За два дня до смерти Людовик XIV все еще вел оттуда государственные дела, в том числе добиваясь, чтобы его правнук стал его наследником. Приближенные не отходили от постели, в спальне все время было многолюдно, среди навещавших монарха были родственники, придворные, врачи, проверяющие его гангренозную ногу, и многие другие.

После смерти короля многочисленные комнаты дворца были задрапированы черным, но, в обход традиции, у Людовика XIV не было привычной похоронной статуи. Во Франции существовал обычай заказывать у художника сплетенный из лозы (англичане использовали цельное дерево) манекен покойного короля в натуральную величину, на который крепились выполненные из воска слепки лица и рук покойного государя. Затем этого двойника одевали и усаживали на королевскую кровать для приема гостей, пришедших отдать последний долг. Манекен принимал участие и в трапезе, во время которой ему подавали блюда и обслуживали его со всеми почестями, положенными живому монарху. Во время траурных процессий такие манекены предъявлялись широкой публике, и толпы народу стекались поглазеть на них, но отец Людовика XIV, Людовик XIII, приказал прекратить эту практику в 1622 году, утверждая, что в ней слишком много языческого.

Собираться у смертного одра было важно не только для королевских особ. Друзья и родственники стекались к постели умирающего, чтобы поддержать его и друг друга. В елизаветинской Англии после смерти труп обычно обмывали, заворачивали в саван и, если позволяли средства, неискусно бальзамировали. Тело укладывали на носилки или в открытый гроб, который нередко помещали на прежнюю кровать человека. Затем наступал период бдений, когда друзья и семья следили за тем, чтобы тело не оставалось в одиночестве до самого погребения. Эта традиция была довольно распространенной вплоть до середины XX века.

Характерное христианское смертное ложе. Кончина преподобного Джона Уэсли. Литография 1840 года[34]

Для католиков последнее прощание умирающего с близкими родственниками имело большое значение: они верили, что судьба покойного может решаться в эти часы и зависит она от того, склонится ли чаша весов в пользу ангелов или демонов, стоящих над смертным одром. Мирная кончина означала, что ангелы одержали победу. Протестанты после Реформации настаивали на том, что человек не может делать решающий судьбоносный выбор в последнюю минуту, и эта идея вызывала определенное беспокойство на пороге смерти. Тем не менее протестантский капеллан Елизаветы изо всех сил постарался описать ее последний вздох как готовый билет на небеса: «Ее Величество покидала этот мир кротко, как агнец, легко, как спелое яблоко, упавшее с дерева»{91}.

В исламе семья и друзья также собирались вокруг смертного одра. Когда конец был уже близок, они побуждали умирающего свидетельствовать свою веру произнесением арабской молитвы «Нет бога, кроме Аллаха, и Мухаммед пророк его». В оригинале эта молитва довольно утешительна и лирична за счет повторяющихся звуков «ла». Если умирающий был слишком слаб для произнесения сакральных слов, их нашептывали ему на ухо, как шептали ребенку при рождении. После смерти тело ритуально омывали, заворачивали в саван, а затем клали в гроб, обычно помещенный на носилки. Похороны должны были состояться как можно скорее, в идеале до окончания дня, а затем следовал период траура. Соображения гигиены и угроза быстрого разложения, несомненно, были основной причиной этой поспешности, поскольку в исламе кремация запрещена. Те же правила тысячелетиями действовали и в иудаизме.