Что мы знаем друг о друге

— Идеально! — Кристаль дала пять Уиллу, а потом Дэнни, заехав последнему по голове. — Не так уж и сложно, да?

— Думаю, нет, — отозвался Дэнни, сам удивляясь, как легко ему это удалось.

— И еще одно движение, которое должно выглядеть так. — Уилл закружился, упал на колени и поднялся, и все это в едином порыве. — Тебе надо повернуться быстрее, когда встаешь, а то опять пропустишь следующий такт, верно, Кристаль?

— Верно, — Девушка посмотрела на Дэнни с выражением, так и кричавшим «какого черта?!» — Точно. Давай-ка еще раз.

Уилл повторил, сделав акцент на повороте, чтобы было понятнее.

— Вот так? — спросил Дэнни, но, едва заговорив, уже понял, что выполнил все безупречно.

— Ага, — кивнул Уилл, — и потом можешь переходить к следующей части.

Мальчик идеально выполнил несколько движений под восхищенным взглядом Кристаль.

— Ты видел этот танец раньше? — поинтересовалась она.

— Нет, — ответил Уилл.

— Тогда откуда ты так хорошо его знаешь?

— Я только что его посмотрел.

— И уже запомнил целиком?

— Нет, не целиком. Но, наверное, бо́льшую часть.

— Дэнни, тащи сюда свой зад! — Кристаль села и похлопала по соседнему стулу. — Уилл, сделаешь мне огромное одолжение?

— Наверное, — ответил тот не вполне уверенно.

— Можешь нажать кнопку «плей» и показать все, что запомнил?

Уилл посмотрел на стереосистему и пожал плечами.

— Ладно.

Следующие три минуты двенадцать секунд Дэнни боялся вздохнуть, а Кристаль почти не моргала — так заворожил их номер Уилла. Он не смог запомнить танец от и до, но правильных движений было больше, чем ошибок, особенно в сложнейших связках, с которыми Дэнни мучился дольше всего; и когда сотню с лишним движений спустя музыка остановилась, в тишине раздавалось лишь тяжелое дыхание Уилла. Дэнни и Кристаль переглядывались, не веря своим глазам.

— Блин блинский, как ты, блин, научился так танцевать?! — воскликнула Кристаль. Она захлопала в ладоши, и ее браслеты зазвенели, как колокольчики на ветру.

— Это у него от мамы. — Дэнни улыбнулся Уиллу. Тот кивнул.

— То есть ты все это время жил, блин, под одной крышей с идеальным учителем танцев и даже не подумал об этом рассказать?

— Я не знал, — гордости в голосе отца было больше, чем стыда.

— Ты понимаешь, как это важно? — вскочила со стула Кристаль. — Ты хоть знаешь, что это значит?!

— Нет, — отозвался Дэнни, с трудом поспевая за ходом ее мыслей. — Что это значит?

— Боже, тебе все на пальцах надо объяснять? Это значит, Дэнни, мне не надо отменять запись у Фернандо! — Она схватила куртку и бросилась к двери. — Вернусь через несколько часов. Уилл, научи его всему необходимому!

— Стой! — крикнул Дэнни, но она уже исчезла.

Дверь со скрипом закрылась, и он уставился на нее, уверенный, что Кристаль вернется. Потом, убедившись в серьезности ее намерения уйти, он повернулся к Уиллу, смущенно топтавшемуся посреди зала, и пригладил мех ладонями.

— Ну, приступим, — сказал Дэнни.

* * *

Следующие несколько часов они не выходили из студии, не считая подозрительно долгого перерыва, когда Уилл вышел в туалет, а обратно явился в сопровождении Везувия: мальчик «случайно» свернул не туда и «случайно» оказался в ВИП-ложе. Они танцевали без остановки, отрабатывая номер снова и снова, а тонкие стены и плохо закрепленные доски пола дрожали в такт музыке, лившейся из динамиков по кругу. Они танцевали бок о бок и следили за движениями ног партнера в зеркале: Дэнни — чтобы понять, как надо, Уилл — чтобы исправить ошибки. Стоило отцу допустить промашку или отклониться от сценария, как сын выключал музыку и, разжевав каждый сложный элемент или связку, заводил трек с начала и заставлял отца повторять танец целиком. Если оба сомневались, правильно ли выполняют какой-либо элемент, то склонялись над телефоном и изучали видео от Кристаль, которое Дэнни часто пересматривал, тренируясь в одиночестве. Когда он пытался повторить за записью сам, у него почти никогда не получалось, но теперь он сначала смотрел, как танцует Уилл, а потом старался исполнить его версию.

Такой подход напоминал «сломанный телефон», только наоборот: сообщение не искажалось или терялось, как часто бывало в детской игре, — вместо этого сложное упрощалось, сохраняя исходный смысл. Кристаль многому научила Дэнни с тех пор, как неохотно согласилась ему помочь, но зачастую ее талант к преподаванию оставлял желать лучшего, как и его способность учиться. Ей не всегда удавалось донести свои знания так, чтобы Дэнни сумел их усвоить; обоих это расстраивало: Кристаль теряла терпение, а Дэнни тушевался и ошибался. Однако Уилл объяснял ему все как одиннадцатилетний. Благодаря этому, а также опыту и навыкам, которые Дэнни приобрел в последние месяцы, к возвращению Кристаль они вдвоем сумели отточить каждый элемент. Она незаметно наблюдала за ними из угла, пока они отрабатывали движения; только когда музыка кончилась и танцовщица разразилась аплодисментами, они поняли, что не одни.

— Ну, ребята, у вас все гладко, как у меня после эпиляции, — заметила она. — Похоже, у твоего нового учителя выходит гораздо лучше, чем у меня.

Она подмигнула Уиллу, и тот смущенно улыбнулся.