Что нас не убивает (СИ)

— Интересно было бы посмотреть на того, кто умудряется всё это запоминать. Голова у него наверняка преогромная.

— Язви его! Да ты и правда не знаешь о чем я. — Щегольское бахвальство в его голосе сменилось, искреннем удивлением. — Твой наставник ночи на пролёт не отрывается от хроники, а ты о ней даже не знаешь?

Джим натянул поводья заставив лошадь ехать в обратном направлении и устремился к самому хвосту процессии. Флёр поспешила за ним. Пока они ехали сквозь вереницу коней и фургонов Флёр смотрела по сторонам, надеясь увидеть Конрада и поговорить с ним. Ему стоит знать, что она уже достаточно оправилась и готова продолжить занятия. Вместо это она встретилась взглядом с Крутом. Последнее время мечник сторонился её, да и вообще вел себя как-то необычно. Он и раньше был замкнут и нелюдим, практически не разговаривая ни с кем, кроме своих подчиненных. Теперь же он стал себя вести ещё более странно. Он часто уезжал в ночь, при этом абсолютно точно не для того чтобы стоять дозором, ведь людей для наблюдения он неизменно выставлял. Сейчас он выглядел чуть более нервным чем обычно. Спрятав взгляд от Флёр он продолжил движение, постоянно поправляя висевший на седле меч. Флёр с неожиданной для себя тревогой посмотрела ему в след, что-то в поведении капитана стражи ей не понравилось. Стараясь отогнать дурные мысли, она посильней уперлась в бока лошади пятками, намереваясь поскорее догнать Джима, успевшего изрядно оторваться от неё.

Фургон, который они искали оказался одним из самых последних. Более мелкий чем остальные, обветшалый он неспешно катился по дороге, выстукивая на ухабах немудренную песенку. Лошади тащившие фургон так же отличались от тех, что использовали другие члены труппы. Низкорослые, плотно сбитые, со сплошной шторкой челки, закрывающей глаза.

— Доброе утро, Крастер! — Джим приветливо замахал рукой, привлекая внимание возницы. Затем он указал на девушку. — Это Флёр. Она ученица Фокса.

Мужчина, сидевший на облучке, лениво приоткрыл глаза. Не смотря на преклонный возраст, о котором говорила и седая борода и морщины, избороздившие смуглое лицо, из под кустистых бровей на Флёр устремился живой, полный энергии взгляд. Крастер полулежал на козлах, практически не касаясь поводьев и предоставив лошадкам право самим выбирать скорость движения. Из этого положения, даже не сделав вид, что пытается встать Мужчина внимательно осмотрел девушку, и лишь затем решил ответить Джиму.

— Знаю, знаю. Конрад говорил о тебе. Да и я слышал как ты поешь. Особенно мне понравилась "Четыре короля и два папы". Прекрасное исполнение. — Он радушно улыбнулся, обнажив ровные, белые зубы.

— Крастер хранитель истории нашей труппы он…

— Я сам в состоянии представиться, мальчик. — Недовольно сдвинув густые брови, проворчал мужчина. — Я Крастер. Хранитель истории труппы, как уже сказал этот мальчишка. Помню я истории и о том как он бегал с голым задом между фургонов.

Мужчина бросил на Джима взгляд, полный грозного осуждения. Он похоже рассчитывал пристыдить парня перед Флёр. В ответ на это Джим лишь широко улыбнулся.

— Я бы удивился если бы ты забыл, ведь это было в прошлом месяце. Ох и крепкая медовуха в Тузуле. — Джим покатился со смеху, довольный собственной шуткой.

Мужчина какое-то время пытался сохранить серьезное выражение лица, но так и не смог сдержать эмоции, и залился глубоким, искренним смехом.

— Маленькому демоненку всегда удается меня рассмешить. — Пожаловался мужчина. Он поудобнее устроился на козлах, так чтобы хорошо видеть Флёр и Джима. — Вы что-то хотели? Ни за что не поверю, что ты просто так привел подружку ко мне.

— Я хочу показать ей хронику. Конрад почему-то не сделал этого раньше.

— Если наставник решает не давать ученику какие-то знания, то чаще всего на это есть свои причины. — Крастер многозначительно посмотрел на Флёр, но увидев, что она не собирается понимать его намеки, продолжил. — Что же, хроника открыта для любого члена или гостя труппы.

Крастер остановил фургон, позволив ребятам привязать к нему своих лошадей и забраться внутрь. Хоть фургон Крастера и был меньше других, всё же место в нем оказалось предостаточно. Подождав пока глаза привыкнут к темноте, Флёр принялась осматриваться. Убранство помещения составляли лишь толстые гроссбухи, переплетенные кожей и составленные в неровные стопки до самого потолка.

— Хроника. — Горделиво проведя рукой вдоль стопок произнес Джим. — То, что отличает нас от заурядных трупп. То куда стремится попасть каждый менестрель Альбиота. Здесь записаны все города и деревни в которых мы выступали. Все песни, сказания и пьесы когда либо сочинённые, рассказанные или сыгранные нами. Имена всех участников труппы. И всё это скрупулёзно собирается летописцами уже многие сотник лет.

Флёр взяла наугад одну книгу и раскрыла. Страница плотной желтоватой бумаги была исписана убористым мелким почерком, покрывавшим каждый миллиметр и практически не оставляющим свободного места.

Альфи Брен. Песнь о славном короле Витаве.

"Сто сотен гимнов и имен

Объединил священный гнев.

Сто сотен копьев и знамен