Что не пожелается…

Сознание я больше не терял, но комната все веселее плавала вокруг меня, особенно, если закрыть глаза. Я выключил свет, чтобы не провоцировать головную боль, но заснуть все равно не удавалось. С лоджии слышались обрывки телефонных переговоров. Судя по всему, Вася довольно безуспешно пытался занять у кого-то денег, сбивчиво рассказывая каждому про кота.

– В Праге? – доносилось до меня. – А когда вернешься? Понятно.

– "Салют"? А где это? Сто пятьдесят километров?

– После праздников уже будет поздно. Кот умирает сейчас.

Чем дольше он говорил, тем безнадежнее становился его голос. Пару раз мне даже показалось, что он разревется. Терпеть это было совершенно невозможно. Я сел, подождал, пока комната вокруг остановится, подошел к окну и чуть-чуть отодвинул занавеску. Господи, весь трясется! Не май-месяц на дворе, а он стоит практически голый на улице! Но холода он, похоже, вовсе не замечал. Держа трубку у уха, он сосредоточенно слушал собеседника, другой рукой постоянно вытирая катившиеся из глаз слезы.

– Я знаю… Я все это знаю… – Он иногда вставлял короткие фразы в монолог своего собеседника. – Я же все отдам, зарплата только после праздников… Я даже в дом заходить не буду… Просто помоги мне, и – клянусь – я больше не появлюсь… Пожалуйста…

Вот что за сволочь на том конце провода? Неужели приятно, когда перед тобой плачут и унижаются? Ведь явно может помочь, просто не хочет или издевается. А мальчишка тут… подбородком дрожит. Остро захотелось его пожалеть, мало того, что живет в этой тюремной камере без крошки еды в Новый год, так еще и кот ему на голову свалился. Или это он мне свалился на голову? Голова, кстати, ощутимо болела. В машине был пенталгин, но совершенно не было сил туда спускаться.

– Я бы никогда не стал просить для себя, ты же знаешь, – продолжал тем временем Вася. – Но он умрет, если ты не поможешь… Мне больше не к кому обратиться… Да нет у меня никого! Ладно, я понял… Прости, что позвонил. С праздником, мам.

Стоп! Что? "Мам"?! Это мать родная с ним так разговаривала, что он губы чуть ли не в кровь искусал? Да что ж за хрень-то происходит в его жизни? И почему мне не все равно? Дэн всегда бесился из-за этого, из-за того, что помогаю всем подряд. То машину какую-нибудь левую из сугроба вытаскиваю. То коллег подвожу до дома. То к маме в другой город мчусь по первому зову. Так, я не понял, я что, собираюсь заняться Васькиным котом? Вот прямо 31-го декабря? С другой стороны, чем еще заниматься нам, одиноким суперменам, которым на голову упал бэт кэтмен? Ну не должны люди плакать в канун Нового года! И коты умирать не должны! Почему я не могу стать для этих двоих их личным чудом?

Пока я размышлял обо всем этом, Вася терзал свой телефон, напоминая мне мартышку из басни – "то к темю их прижмет, то их на хвост нанижет, то их понюхает, то их полижет". Он сосредоточенно разглядывал экран, щелкал кнопками, хмурился, выражение лица менялось чуть ли не каждую секунду от решительного до брезгливого. В какой-то момент мне показалось, что он хочет выкинуть телефон в окно. Я, наконец, понял, что он пытался кому-то позвонить, но сам себя останавливал. Интересно, что он еще придумал? После нескольких минут терзаний он все же поднес трубку к уху.

– Привет. Это я. Твое предложение еще в силе? Я согласен. Но мне нужны деньги прямо сейчас.

Та-ак, а вот это уже интересно. О каком предложении речь? Явно что-то не очень хорошее, если он только в таких обстоятельствах согласился. Пока он рассказывал про кота, я уже все для себя решил – буду Дедом Морозом. Правда, больным на всю голову.

– Артур, речь шла о том, чтобы попробовать один раз, – продолжил разговор Вася, – но я сейчас в таком положении, что пообещаю тебе все, что угодно. Я только надеюсь, что ты достаточно порядочен, чтобы этим не воспользоваться.

Какой нахрен Артур? Что это он собирается пробовать? В мою голову закрались нехорошие подозрения.

– Ну и на что ты только что согласился? – Я поморщился от яркого света, который Вася включил снова, вернувшись в комнату и трясясь от холода.

– Тебе какое дело? – огрызнулся он, осматривая стонущего кота. – Подслушивал?

– Ты собираешься лечь под какого-то педофила, если я правильно понял?

– Нет. – Он поднял голову и с вызовом взглянул мне в глаза. – Все еще хуже. Я собираюсь сняться в гей-порно.

– Ты гей? – на самом деле, меня в данном случае больше волновал его возраст, чем ориентация, но вопрос вырвался сам собой.

– Да. Если тебе противно – выход там, – он махнул рукой с все еще зажатым в ней телефоном.

– Охренел что ли? – возмутился я. Противно мне, конечно, не было, но я не собирался ему позволить наделать глупостей. – Немедленно все отмени! Я сейчас кое-куда позвоню и решу все твои проблемы!

Не слушая его возражений, я ушел на кухню и узнал у своей коллеги-кошатницы телефон ветеринара, который, по ее словам, чуть ли не из мертвых воскрешает. То, что в данный момент и было нужно. Я набрал номер.

– Здравствуйте, мне бы Женю, – попросил я у мелодичного женского голоса, ответившего на звонок.

– Слушаю вас.

– Женю позовите, пожалуйста, – повторил я.