Что нельзя купить за деньги. Моральные ограничения свободного рынка

В то время я написал для The New York Times статью, содержавшую доводы против торговли квотами на загрязнение. Меня беспокоил тот факт, что позволение странам покупать право на загрязнение аналогично разрешению людям за определенную плату мусорить там, где им заблагорассудится. Мы должны стараться укрепить, а не ослабить моральную ответственность за загрязнение окружающей среды. Я также обеспокоен тем, что наличие у богатых стран возможности откупиться от обязанности сокращать свои вредные выбросы может подорвать ощущение общей ответственности и основы для будущего глобального сотрудничества в деле сохранения окружающей среды[114].

В ответ на эту статью в адрес Times посыпались резкие письма – в основном от экономистов, в том числе и от моих коллег по Гарварду. В них указывалось, что я недооцениваю возможности рынка, преимущества повышения эффективности торговли, не понимаю элементарных принципов экономической рациональности[115]. Среди этого потока критики было милое письмо от профессора экономики, моего преподавателя в колледже. Он написал, что понимает мою озабоченность. Но при этом попросил о небольшой услуге: не раскрывать публично личность человека, обучавшего меня экономике.

С тех пор я в определенной степени пересмотрел свои взгляды на торговлю выбросами – хотя и не по тем причинам, которые выдвигали доктринальные экономисты. В отличие от выбрасывания мусора из окна едущей по шоссе машины, выделение углекислого газа само по себе не является нежелательным. Мы все делаем это при каждом выдохе. В том, что в атмосферу попадает CO₂, нет ничего ужасного. Нежелательно лишь делать это в чрезмерном объеме, что является частью расточительного использования энергоресурсов. Именно такого подхода к потреблению нам следует избегать и даже заклеймить его[116].

Одним из способов борьбы с загрязнением окружающей среды является государственное регулирование: от автопроизводителей требуют соответствия их продукции более высоким экологическим стандартам; химическим компаниям и целлюлозно-бумажным комбинатам запрещается проводить сбросы токсичных отходов в водные объекты; заводам предписывается устанавливать на свои трубы очистные фильтры. А если компании не соблюдают установленные стандарты, на них накладываются штрафные санкции. Это то, к чему пришли Соединенные Штаты, когда в начале 1970-х годов ввели в действие первый пакет природоохранных законов[117]. Штрафные санкции были способом заставить промышленные компании платить за загрязнение окружающей среды. Кроме того, в этих штрафах был заложен и моральный посыл: «Мы осуждаем тех, кто загрязняет ртутью и асбестом озера и ручьи, насыщает атмосферу удушающим смогом. Это не только опасно для нашего здоровья, но еще и является проявлением недобросовестного отношения к природе».

Некоторые люди выступают против этих правил, потому что им не нравится все, что ведет к дополнительным промышленным затратам. Другие, разделяющие озабоченность по поводу неуемной эксплуатации окружающей среды, ищут более эффективные способы ее защиты. С ростом влияния рыночных представлений в 1980-х годах некоторые защитники окружающей среды начали склоняться в пользу рыночных подходов к спасению планеты. Они рассудили, что вместо установления нормы выбросов для каждого завода следует установить цену за загрязнение окружающей среды, а в остальном положиться на рыночные механизмы[118].

Самый простой способ установить цену за загрязнение состоит в том, чтобы обложить его налогом. Налог на выбросы можно рассматривать как плату, а не как штраф, но, если он достаточно высок, это позволяет возместить за счет загрязнителей тот ущерб, который они наносят. Именно по этой причине данный вариант не понравился политикам. И они приняли более лояльное по отношению к рынку решение – ввели торговлю квотами на выбросы.

В 1990 году президент Джордж Буш-старший подписал законопроект, направленный на сокращение кислотных дождей, которые вызваны выбросами диоксида серы угольными электростанциями. Вместо того чтобы устанавливать фиксированные квоты для каждой электростанции, согласно новому закону, им были выданы лицензии на определенный объем выбросов. При этом компаниям разрешалось торговать этими лицензиями между собой. Таким образом, каждая компания оказывалась перед выбором: либо сокращать свои выбросы, либо покупать дополнительные лицензии у других компаний, которые каким-то образом сумели удержать объем своих выбросов ниже допустимого уровня[119].