Он проиллюстрировал этот подход, обращаясь к студентам, которые выступали за бойкот товаров, произведенных на предприятиях с непосильно тяжелыми условиями труда: «Мы все сожалеем о том, в каких условиях приходится работать многим людям на этой планете, и о тех ничтожных компенсациях, которые они получают за свой тяжелый труд. И, безусловно, поводом для морального беспокойства является то, что раз рабочие добровольно трудятся в столь тяжких условиях, значит, они не имеют лучшей альтернативы. Являются ли действия, приводящие к еще большему ограничению их выбора, актом уважения, любви или даже беспокойства за судьбу этих людей?»
Он заключил, отвечая тем, кто критикует рынок за то, что тот опирается на эгоизм и жадность: «В каждом из нас не так много альтруизма. Экономисты вроде меня предпочитают рассматривать альтруизм как ценное и редкое благо, которое необходимо сберегать. Наилучшим способом такого сбережения является разработка системы, в которой желания людей будут удовлетворяться за счет корыстных интересов. Это позволит нам сохранить свой альтруизм для наших семей, наших друзей и для решения многих социальных проблем этого мира, которые нельзя разрешить рыночными методами».
Здесь он высказался в поддержку мнения Робертсона. Обратите внимание, что слова Саммерса производят еще более удручающее впечатление, чем версия Эрроу. Он указывает, что безрассудное расходование альтруизма в социальной и экономической жизни не только истощает ресурсы, которые могут быть направлены на достижение иных общественно значимых целей, но и обделяет альтруизмом наши семьи и наших друзей.
Такой экономистский взгляд на добродетель способствует усилению рыночных позиций и проникновению рынка в недоступные ему ранее сферы человеческой жизнедеятельности. Но на самом деле приведенная метафора вводит в заблуждение. Альтруизм, щедрость, солидарность и гражданский дух не относятся к тем ресурсам, которые истощаются по мере их использования. Они больше похожи на мышцы, которые развиваются и крепнут благодаря физической нагрузке. Одним из недостатков рыночного общества является то, что оно способствует истощению добродетели. Поэтому для возрождения нашей общественной жизни мы должны не экономить, а эксплуатировать свои лучшие моральные качества как можно чаще.
Глава 4
Рынок жизни и смерти
У Майкла Райса, сорокавосьмилетнего помощника менеджера компании Walmart в г. Тилтон, случился сердечный приступ, когда он помогал клиенту донести приобретенный телевизор до машины. Через неделю он умер. Его жизнь была застрахована примерно на 300 000 долларов. Но эти деньги не достались его жене и двум детям. Их получила компания Walmart, которая застраховала жизнь Райса и указала себя в качестве выгодоприобретателя[198]
.Когда об этом узнала вдова Райса, Вики Райс, она была возмущена до глубины души. Кто дал Walmart право извлекать выгоду из смерти ее мужа? Он много работал на компанию, иногда по восемьдесят часов в неделю. «Они просто эксплуатировали Майка,
По словам миссис Райс, ни она, ни ее муж даже не знали о том, что Walmart приобрела страховой полис на его жизнь. Узнав о наличии страховки, она подала иск в федеральный суд, утверждая, что деньги должны отойти семье, а не компании. Ее адвокат утверждает, что корпорации не должны иметь возможность извлекать выгоду из смерти своих рабочих: «Это абсолютно предосудительно для такого гиганта, как Walmart, играть в азартные игры с жизнями своих сотрудников»[200]
.Пресс-секретарь Walmart признал, что компания является владельцем полисов страхования жизни на сотни тысяч своих сотрудников, включая не только помощников менеджеров, но и подсобных рабочих. Но он отрицал, что компания получает от этого выгоду. «Мы утверждаем, что ничего не выиграли от смерти наших сотрудников, – сказал он.
Страхование подсобных рабочих