Что непонятно у классиков, или Энциклопедия русского быта XIX века

Нередко в старой литературе можно встретить странное на нынешний взгляд выражение: «Он попросил выпить на крючок».

КРЮЧКОМ иногда при продаже вина в розлив назывался черпак емкостью в чарку, укрепленный на длинной рукоятке с крючком, с помощью которого он подвешивался на край бочки или ведра. Чарка иногда называлась ЧЕПОРУХОЙ, полштофа — СКЛЯНКОЙ.

Большинство этих мер относится к спиртным напиткам и в этой роли встречается в русской литературе. Слово КРУЖКА, под которым сегодня подразумевается емкость в пол-литра, в старину обозначало меру жидкости (пива, молока), гораздо большую, равную штофу, то есть 1,23 литра. К XX веку объем кружки уменьшился и стал равняться полуштофу, то есть 0,6 литра.

На вечере у Фамусова в «Горе от ума» распространяется слух, будто бы Чацкий — пьяница, что он «пил не по летам» (словно можно пить в соответствии с возрастом!). «Шампанское стаканами тянул», — заявляет Хлестова, Наталья Дмитриевна поправляет: «Бутылками-с, и пребольшими». А Загорецкий с жаром утверждает: «Нет-с, бочками сороковыми». Сплетня доходит до абсурда.

Температурная шкала

Сейчас для измерения температуры воздуха, воды, тела и т.п. мы пользуемся шкалой ЦЕЛЬСИЯ, в которой один градус равняется 1/100 разности температур кипения воды и таяния льда. Существует еще и шкала РЕОМЮРА, в которой градус равен 1/80 той же разности. В XIX и в начале XX века в России действовали обе шкалы, условно обозначаемые С или R. В литературе того времени шкалы часто не указываются, мы склонны воспринимать градусы по Цельсию, но это неверно: следует учитывать, что в дореволюционной России преобладала шкала Реомюра. Разница несущественна, но все же рекомендуем читателю для точности понимания каждый раз делить указанное число градуса на 0,8 — температура покажется нам холоднее (если ниже нуля), или теплее (если выше). Так, 24 градуса холода по Реомюру окажутся 30 градусами по Цельсию, и мы искренне посочувствуем героям. Ноль градусов в обеих шкалах совпадает.

В стихотворении Некрасова «О погоде» есть строки:

Двадцать градусов, ветер притом,

Бескаретные ходят пешком.

По шкале Цельсия это 25 градусов — погода не для прогулок.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ ДЕНЬГИ И ЦЕННЫЕ БУМАГИ

От полушки до катеринки

Вряд ли в классической русской литературе найдется сколько-нибудь крупное произведение, в котором не упоминались бы денежные единицы, их заменители и кредитно-финансовые взаимоотношения персонажей. Этот слой лексики особенно труден для современного читателя — так многое в денежной и кредитной системе изменилось. Иные диалоги и фразы из классических произведений стали настолько непонятны, будто бы и не по-русски изложены. Вот, например, разговор о взятках в «Мертвых душах» Гоголя:

«Почему ж не дать? я готов четвертак, другой». — «Нет, не четвертак, а по беленькой… писарям и достанется по четвертаку, а остальное пойдет к начальству»… «Прежде было знаешь по крайней мере, что делать: принес правителю дел красную, да и дело в шляпе, а теперь по беленькой, да еще неделю провозишься….»

Или слова защитника в «Братьях Карамазовых» Достоевского:

«…воротившийся после убийства в лавку приказчик сообщил полиции не только об украденной сумме, но и из каких именно денег она состояла, то есть сколько было кредиток радужных, сколько синих, сколько красных, сколько золотых монет и каких именно».

Фразы эти звучат для нас почти как алгебраические уравнения.

Начнем с элементарного — разъяснения официальных и неофициальных названий денежных единиц, от мелких к крупным.

ПОЛУШКА — самая мелкая монета, 1/4 копейки. Существовала до 1917 года, в 1925-1928 годах снова была в обращении, но означала уже полкопейки. Слово обычно употреблялось в переносном значении — ничтожно малая величина, почти ничто. В «Домике в Коломне» Пушкина мнимая Маврушка, застигнутая за бритьем, «ушла, не взяв в уплату ни полушки». Вспомним и пословицу: «За морем телушка полушка, да рубль перевоз».