Что-нибудь светлое… Компиляция (СИ)

— У Фредди Крюгера. Этот уродец тоже имеет мало примесей, судя по структуре. Если бы Меир сильно по нему стукнул, камень распался бы на части или вовсе рассыпался бы. Остальные — нет. Вывод?

— Ты и сам его сделал, — буркнул Беркович. — Химическая эволюция.

— И эволюция формы, — кивнул Хан. — Сначала структурная организованность равна нулю. Второй этап: химически более сложная структура, а форма только начинает походить на куклу. Как зародыш в утробе матери. Третья кукла с одной ногой и одной рукой, но сомневаться не приходится, это не просто выступы в камне, это именно рука и нога. И голова, конечно. И так до Фредди Крюгера, который тоже не совершенство, особенно с ножами-конечностями…

— Помнишь, какой была рана на шее Натана?

— Борис, — с легким раздражением сказал Хан. — Мы это обсуждали сто тридцать два раза.

— Ты считал?

— Не иронизируй. Что ты заметил такого, чего не видел раньше, и что прошло мимо моего внимания?

— Все мы видели, — с досадой сказал Беркович. — Альтерман лежал на диване и, видимо, спал или дремал, так? Убийца с силой ударил его по шее ногой Фредди Крюгера, нанеся довольно глубокую, но не смертельную, рану, и сломав шейный позвонок, что и привело к смерти. Куклу он уронил, и она скатилась на пол, где ее и нашли.

— Да-да, — нетерпеливо сказал Хан. — И дальше что?

— Удар был нанесен сверху вниз.

— Верно. По шее не полоснули, а ударили, разорвав, а не прорезав кожу.

— А теперь скажи: какой был бы эффект, если бы кукла находилась не в руке убийцы, а упала на Альтермана, скажем, с высоты двух или двух с половиной метров?

— Кто-то влез под потолок… — с иронией начал Хан и осекся, увидев выражение нетерпения на лице Берковича.

— Я просто спрашиваю: если кукла упала на Альтермана…

Хан пожал плечами.

— Если с относительно большой высоты, то результат был бы тот же.

— Двух метров хватит?

— Сейчас… — Хан взял лежавший на столе микрокалькулятор и нажал на несколько кнопок. Увидев результат вычисления, кивнул. — Да, при падении камня массой около полутора килограммов с высоты двух метров…

— Теперь понимаешь? Вспомни еще, что на Крюгере не было отпечатков. И что комната была заперта. И что в тот момент Натан находился в состоянии, промежуточном между сном и бодрствованием, когда мозг работает в своеобразном режиме. В таком состоянии человек может услышать голоса, почувствовать прикосновение руки призрака…

— И что?

— Натан хотел сделать дочери на бат-мицву удивительный подарок. Куклу, какой не было ни у кого и никогда.

— Ты можешь без загадок, Борис? — сердито сказал Хан.

— Извини, — Беркович поднялся и хлопнул друга по плечу. — Сначала я должен поговорить с Вайнштоком, поставить над i последние точки. А потом, как Эркюль Пуаро, я соберу всех участников…

— В том числе убийцу?

— В том числе убийцу, — повторил Беркович.

— Вообще-то, — сказал Хан, — первый час ночи. Не очень удобное время для звонка. Вайншток, скорее всего, уже спит.

— Вряд ли, — Беркович пошел к двери и сказал, стоя на пороге. — Во-первых, он сова и часто работает по ночам. Во-вторых, он ждет, нашли ли мы кресло. В-третьих, я не собираюсь ему звонить — я к нему поеду.

* * *

Он припарковал машину на стоянке в соседнем дворе — ближе не нашлось места — и медленно поднялся по лестнице, обдумывая каждое слово предстоявшего разговора. Прежде чем позвонить в дверь, Беркович прислушался — в гостиной кто-то довольно громко разговаривал. Слов не разобрать, голос был мужским — похоже, говорил Вайншток. Женского голоса — Марии — слышно не было. Или она отвечала тихо, или Вайншток говорил по телефону. Несколько слов Беркович, как ему показалось, все же расслышал: «функционал», а потом «конечно, это…» и «я сам понимаю!» Что понимал Вайншток, Беркович не узнал, потому что голос смолк, и в квартире стало тихо. Только сейчас Беркович понял, что разговор велся по-английски. «Странно, — подумал он, — почему, когда внимательно прислушиваешься, меньше всего обращаешь внимание на язык, на котором говорят, — или понимаешь, или нет, и только потом…» О странностях психологии восприятия Беркович размышлять не стал и надавил на кнопку звонка.

Вайншток был в спортивном костюме, выглядел уставшим, но не было похоже, что Беркович застал его перед отходом ко сну. Не выказав удивления, физик пропустил Берковича в гостиную.

На диван, куда указал Вайншток, Беркович садиться не стал. Почему-то ему хотелось сидеть на твердом, выпрямив спину. Боялся расслабиться? Он сел на стул, повернув его так, чтобы видеть ходившего по гостиной хозяина, и сообщил:

— Кресло нашли.

Вайншток застыл посреди комнаты:

— Ну?

— Там действительно была кук… модель. Номер второй, если не считать горку песка.

Беркович достал телефон, куда перекачал фотографию. Вайншток долго рассматривал изображение, вернул аппарат Берковичу и сказал с сожалением:

— Жаль, нельзя потрогать. Или можно? Где она сейчас?

— Человек, который взял себе кресло, выбросил модель в тот же день.

— И сфотографировал? — удивился Вайншток. — Зачем?

— Хобби у него, — пояснил Беркович. — На наше счастье. Вы именно это ожидали увидеть?

— Примерно.