Что оставит ветер

Потому что это — правильно. Правильно хотя бы на фоне тех масс, которые только и сидят, уткнувшись в свои мобильники.

Отставной полковник пробыл во дворе ещё с полчаса, слушая крики детишек на площадке и щебетание птиц где-то высоко в ветвях старого клёна. Было о чём подумать…

Темнота и очень душно — и вместе с тем ощущение дующего отовсюду ветра.

Где я?

И кто я вообще?

Олег. Олег Судаков. Программист, Хранитель…

Убийца.

Меня нет. Я растворился в этой тьме, этот невесомый непрозрачный туман окутывает меня со всех сторон.

Как я попал сюда? Я… что я делал?

Я сидел на скамейке с Соколовым. Он что-то сказал, и дальше ничего не помню.

Что он сказал?

Опоры нет. Я парю в этой чёрной мути.

Что меня связывает с реальностью?

Софья. Она пропала. Где она?

Вот оно.

Пенсионер сказал — предположил, — что она вернулась не в свой мир.

Что остатки энергии проклятого паука уволокли её за собой в ЕГО реальность.

Мне нужно за ней.

Туман обретал прозрачность, вокруг формировалась картинка — знакомый вид, тот самый двор. Я сижу на скамейке с Фёдором Филипповичем… Изображение двоится. множится, словно при астигматизме — каждая линия словно прорисована несколько раз с маленьким, почти незаметным смещением.

Гулкий удар, словно долбанули ладонями по ушам.

Ноги подкосились, и Олег упал на колени, больно долбанувшись ими о поребрик.

— Напьются и валятся, — услышал он рядом сварливый женский голос.

— Петровна, а откуда он взялся-то? — вмешался второй голос, удивлённый. — Не было никого…

— Заболтались мы с тобой, Марьсанна, — отозвалась первая женщина. — А эти, хто знает, откуда они берутся…

Олег, опёршись рукой о колено, поднялся, сфокусировал взгляд. Двор знакомый, тот самый — на этой скамейке мы и сидели. Сама скамейка, правда, другая — не набор брусков на бетонный тумбах, типа тех, что ставят на бульварах и автобусных остановках, а нормальная скамья со спинкой. На ней сидят две женщины лет по шестьдесят, видимо, занятые разговором.

Что это было?

Я опять прошёл сквозь Проход. Правда, прошёл на этот раз как-то странно — оказавшись на некоторое время не пойми где. Долго я там был? Или всего долю секунды? И почему я там оказался? Что это, Межмирье? Почему я вышел именно сюда? И куда это — «сюда»?

Понятно, что переход был инициирован идеей Фёдора Филипповича — вот она, та встряска, которая активирует мою способность проходить меж реальностями. Но почему ему это удалось, а мне — нет? В чём секрет? Фактор встряски должен исходить не от меня? Извне, а не изнутри?

И этот туман… Жуткое ощущение. Я ведь даже не сразу вспомнил, кто я и где. А если это повторится, и я не смогу вспомнить?

Вот чертовщина…

Парень потряс головой. Посмотрел на женщин — так и хотелось спросить что-то вроде «Что это за мир?» или хотя бы «Как называется облцентр?», — но сдержался. Они и без того от меня явно не в восторге…

Пошатываясь, Олег пошёл в сторону бульвара, провожаемый неприязненными взглядами, которые аж спиной чувствовались.

Так. Где я?

Это точно не «реальность-два» Софьи — на скамейке нет Фёдора Филипповича. Классный мужик, кстати — даже если и не поверил, однозначно помог, и уже не в первый раз. Надо обязательно поблагодарить, если… нет, не «если» — когда увидимся.

Вариантов немного — это либо мой мир, либо мир Вольдемара. Для Юриного мира слишком чисто и благостно, для Гошиного — слишком уж склочные женщины…

Твою мать.

Небольшое объявление было наклеено на углу дома, выделяясь на жёлтой штукатурке своей красной рамкой и крупными буквами.

«Пропал человек».

Олег медленно, очень медленно подошёл ближе. Знакомое лицо, не зря взгляд его сразу выхватил…

Пропала без вести. Белая Снежана Викторовна.

Есть всего один мир, в котором знают Снежану и могли вывесить объявление о её пропаже.

Её собственный мир, в который меня никто не водил. Мир, в который я, по всем правилам, вообще не должен иметь доступа.

А по каким правилам, родной? По тем, которые озвучил Вольдемар? Да на всём, что он сказал, можешь ставить крест — врал он самозабвенно. Может, сойдясь в доме всемером, мы сразу увязали свои миры в один узел, и совершенно необязательно было замыкаться друг на друга? Прошёл же Гоша в мой мир сам, и Соня прошла…

Соня. Точно. Я ведь однозначно не писал в записке, чтобы она сама искала меня. Наверняка Вольдемар, сволочь, поправил записку — с его паранормальными способностями это скорее всего несложно. Он специально замыкал нас друг на друга — затягивал свой узел, затягивал…

Как Снежана попала в мир Юры? И главное — когда? До момента обнаружения её тела прошло не так много времени — значит, Вольдемар сразу раскусил, что Снежана не собирается плясать под его дудку. Скорее всего, деловая стерва либо слишком погружена в свои дела, чтобы заниматься малопонятным оккультизмом, либо поняла, что ей собираются манипулировать. Скорее всего, второе — фотограф назвал её и Семёна «волками», значит, у этих двоих и правда сильный характер. Хороший момент был, когда Семён отказался пить с Шустером и ушёл… а он, Олег согласился, сразу прогнувшись под Паука.