Что овладело мной

Выше и выше вздымалась волна великого противостояния. Цитадель асов опасно качалась на тверди созданной богами маленькой планеты. А может быть, и сама планета дрожала на своей орбите, когда на ее поверхности бились в поединке титаны…

Все быстрее вращался слепящий огненный сущность аса. Все быстрее прокатывались волны энергии по изможденному телу Стюарта, едва не разрывая его на части и испепеляя мозг космическим пламенем.

Стюарту безумно хотелось, чтобы битва скорее завершилась, чтобы наконец прекратилась эта пытка, рвущая на части его тело и душу. Он знал, что остановить мучения в его власти,— достаточно лишь признать свое поражение…

Но он упрямо пропускал через себя мощь, сжигавшую его заживо. Секунда за секундой, каждая из которых казалась ему вечностью, он изо всех сил старался не впасть в беспамятство. Защитники обрушивали стрелы огня на броню аса, и циклопические колонны зала ходили ходуном, сам воздух превратился в жидкий огонь.

Стюарт так никогда и не узнал, какой из ударов космической энергии оказался решающим. Огромная колонна аса вдруг стала вспыхивать и тускнеть, и по залу пронесся громкий и пронзительный, пробирающий до самых костей крик, рвущий барабанные перепонки и саму душу…

Твердыня асов закачалась. Яркие гобелены начали вздыматься волнами, а потом прижались к стенам… И пламенное существо, которое было асом, потухло как свеча. На глазах у Стюарта его сияние мгновенно из ослепительно яркого стало воспаленно-красным, потом потускнело до цвета тлеющих угольков и, наконец, погасло совсем. Исчезло, будто его и не было.

А вместе с ним стала угасать и жизнь Стюарта. Он увидел лицо Кари, восторженное и ликующее, но через мгновение мгла небытия заволокла ее прелестные черты.

Он не умер. Его тело, в котором не осталось ничего живого, лежало ничком где-то далеко, на холодных плитах зала асов. Но сам Стюарт завис в пустоте, где-то между жизнью и смертью.

Мысль Защитников коснулась его осторожно, почти ласково.

«Ты — великий человек, Дерек Стюарт. Имя твое не будет забыто, пока живет человечество».

Безумным усилием он заставил свой разум очнуться.

«Кари…» — мысленно произнес он.

Он ничего не услышал в ответ, только тишину, но эта тишина была наполнена теплом. Потом голоса, звучавшие как один, сказали:

«Ты забыл? Когда асы умерли, Кари умерла тоже. И ты, Дерек Стюарт, никогда не сможешь вернуться в свое тело. Ты помнишь об этом?»

Дух неповиновения вновь овладел бестелесным разумом Стюарта.

«Убирайтесь прочь! — крикнул он двойному голосу.— Что вы знаете о людях? Я одержал победу ради человечества, но что получил сам? Ничего, ничего! А Кари… Убирайтесь прочь и дайте мне умереть! Что вы знаете о любви?»

И тут, к его удивлению, голоса мелодично рассмеялись.

«О любви? — спросили они.— О любви? Ты так и не догадался, кто мы?»

Все, на что хватило Стюарта,— немой, бессловесный вопрос.

«Мы знаем людей,— сказал голос.— Мы сами были людьми, тысячу лет назад. Хорошими людьми, Дерек Стюарт. И мы помним, что такое любовь».

Он почти догадался.

«Вы…»

«Давным-давно жили на свете мужчина и женщина,— терпеливо принялся объяснять ему голос.— Человечество еще помнит легенды о них. О Джоне Старре и Лорне, людях, которые осмелились не покориться асам».

«Джон Старр и Лорна!»

«Мы враждовали с асами еще в те времена, когда и мы, и они были людьми. Мы работали вместе с ними над энтропическим прибором, который позволил им стать теми, кем они стали, а нам — теми, кем стали мы. Когда мы поняли, как они собираются использовать власть, мы обратились против них… Но их было пятеро, и они были сильны, ибо не ведали сострадания. Нам пришлось спасаться бегством».

Голоса, которые говорили как один, стали совсем далекими, словно погрузились в воспоминания.

«Они создали Асгард, поселились на нем и копили мощь, они постоянно изменялись, потому что миллионы лет проносились для них в одно мгновение благодаря ускорению энтропии. Мы обитали в своем собственном мире и тоже менялись, но совсем по-другому. Теперь мы — не люди. Но и не чудовища, какими стали асы. Нам много раз пришлось испить горькую чашу поражения, Дерек Стюарт. Но мы помним, что такое человечность. Что же до любви…»

«У вас — своя любовь, и лишь о ней вы можете говорить,— с горечью произнес Стюарт.— Ваша любовь будет жить вечно. А Кари… Кари мертва».

Теперь в голосах послышалось еще больше сострадания.

«Вы пожертвовали большим, нежели мы. Вы отказались от любви, лишились тел. Мы…»

Снова молчание. Потом раздался голос — только один, женский. Тихо и нежно он произнес:

«Есть один способ, Джон. Правда, нам будет нелегко…»

«Но Кари мертва»,— повторил Стюарт.

«Ее тело лишилось жизненных сил асов,— сказала женщина.— А твое сгорело от энергии, которую мы пропустили сквозь него, поэтому оно не способно жить, если только тебе не поможет существо, превосходящее человека».

«Лорна…»

«Мы должны на время разделиться, Джон. Мы слишком долго были едины. Сейчас нужны двое, чтобы поддержать этих двоих. До тех пор, пока они не станут другими…»

«Кем мы станем?» — нетерпеливо спросил Стюарт.