Что происходит в тишине(изд.1958)

Полковник не один раз уже перелистал этот томик стихов, но, какое он имел отношение к бреду Мухтарова, установить не смог. Вчера книгу подвергли исследованию в химической лаборатории, но и это не дало никаких результатов. Теперь она находилась у подполковника Филина, специалиста по шифрам.

Филин высказал предположение, что с помощью одного из стихотворений, входящих в книгу, могла осуществляться тайная переписка. Он даже допускал мысль, что именно этим методом была зашифрована радиограмма, перехваченная несколько дней назад в районе предполагаемого местонахождения знаменитого международного агента, известного под кличкой «Призрак». Догадка Филина не была лишена оснований. Осипов и сам допускал мысль, что Мухтаров предназначался в помощники Призраку; его ведь выследили в поезде, уходившем в Аксакальск, то есть именно в тот район, где находился Призрак.

И все могло бы обернуться по–другому, если бы Мухтаров не догадался, что за ним следят. Но он почувствовал это и, пытаясь уйти от преследования, неудачно выпрыгнул из вагона на ходу поезда. Теперь в бессознательном состоянии лежал он в больнице, и врачи не ручались за его жизнь.

В карманах пострадавшего обнаружили паспорт на имя Мухтарова, удостоверение и железнодорожный билет до Аксакальска. В чемодане нашли портативную радиостанцию и томик избранных стихотворений американских поэтов.

Был уже второй час ночи, когда в кабинете Осипова зазвонил телефон. Полковник торопливо схватил трубку, полагая, что звонят из больницы. Звонили, однако, из шифровального отдела.

— Разрешите доложить, Афанасий Максимович, — услышал он голос Филина. Подполковник был сильно контужен на фронте в годы войны и слегка заикался в минуты волнения.

— Докопались до чего–нибудь? — нетерпеливо спросил его Осипов.

— Так точно. Выяснилось наконец, что Мухтаров произносит в бреду строки из стихотворения «Ворон» Эдгара По…

— Ну и что же? — перебил его Осипов. — Удалось с его помощью прочесть перехваченную шифрограмму?

— Нет, не удалось. Видимо, стихотворение Эдгара По не имеет к ней никакого отношения.

— Так, так… — разочарованно проговорил полковник. — Сообщение не очень–то утешительное…

Едва он положил трубку на рычажки телефонного аппарата, как снова раздался звонок. Полковник почти не сомневался теперь, что на этот раз звонят из больницы. Предчувствие не обмануло его.

— Это я, Круглова… — торопливо и сбивчиво докладывала дежурная медсестра.

По ее голосу Осипов догадался, что в больнице произошло что–то особенное.

— Знаете, что случилось? Мухтаров умер только что…

Надежда напасть на след Призрака с помощью Мухтарова рухнула, и Осипов не сдержал тяжелого вздоха.

— Приходил ли он хоть перед смертью в сознание? — спросил полковник уже без всякой надежды.

— Нет, — поспешно ответила Круглова. — Только по–прежнему бредил стихами. Может быть, он поэт какой–нибудь?..

— Люди такой профессии не бывают поэтами! — убежденно произнес Осипов. — Какие же стихи говорил Мухтаров? Всё те же?

— Я записала. Сейчас прочту, только тут тоже всё разрозненные строки: «Гость какой–то запоздалый у порога моего, гость — и больше ничего»… Похоже, Афанасий Максимович, что он это сам сочинил, — заключила Круглова. — Наверно, под «гостем» смерть свою имел в виду.

— Это все, что он произнес?

— Нет, еще четыре строчки:

Согнется колено, вихляет ступня,

Осклабится челюсть в гримасе, —

Скелет со скелетом столкнется, звеня,

И снова колышется в плясе.

— Прочтите еще раз, помедленнее, — попросил Осипов и стал торопливо записывать.

«Действительно, какие–то загробные строки пришли на память Мухтарову перед смертью», — подумал полковник и, поблагодарив Круглову, набрал номер телефона Филина.

Филин отозвался тотчас же.

— Запишите–ка, пожалуйста, еще несколько строк стихотворного бреда Мухтарова, — попросил полковник и продиктовал Филину строки, сообщенные медицинской сестрой.

— Первая строка — вернее, две строки — это из «Ворона» Эдгара По, — выслушав Осипова, сказал Филин. — А «скелеты», видимо, из какого–то другого стихотворения: размер иной. Придется теперь сидеть до утра, перечитывать поэтов, родившихся позже Эдгара По. Всех его предшественников я уже, как говорится, проработал, — добавил он с усмешкой.

Домой Осипов шел пешком. В голове было много неясных мыслей, смутных догадок. Невольно приходили на память стихи Эдгара По о шорохах и портьерах, о черных птицах, оправляющих траур своего оперения… Что значило все это? Какой смысл таился в наборе таинственных слов? От разгадки зависела, быть может, судьба многих людей, безопасность каких–то районов страны, государственная или военная тайна. Было над чем поломать голову…

Ключи к шифрам

Хотя Осипов не спал почти всю ночь, на работу он явился как обычно — к девяти часам утра.

Едва он прошел в свой кабинет, как к нему негромко, но энергично постучали.

«Филин», — подумал полковник, знавший его манеру стучать.

В кабинет действительно вошел подполковник Филин.

«Позавидуешь человеку, — подумал Осипов. — Тоже не спал, наверно, всю ночь, а ведь по виду не скажешь — здоровяк!»