Что происходит в тишине (сборник)

Ершов написал это письмо еще вчера вечером, уже после того, как расстался с Малиновкиным в столовой. Ему неожиданно пришла мысль проверить на Перевальской археологической базе, известно ли там что-нибудь о Жанбаеве. Об этом-то Ершов и просил Малиновкина.

Тут же, на почте, под благовидным предлогом, лейтенант осведомился, где находится база археологов, и тотчас же направился туда.

База помещалась на окраине города, в маленьком домике, окруженном высоким забором. Кроме этого домика, за забором оказались два больших сарая, в которых, как потом узнал Малиновкин, хранились инструменты и кое-какое имущество археологов.

Заведующий базой — щупленький старичок в пенсне — объяснил Малиновкину:

— У нас, молодой человек, археологи главным образом землеройный инструмент получают. Они ведь, как кроты, в земле роются. Иногда, правда, и продовольствие к нам для них завозят. Кстати, этому самому Жанбаеву, о котором вы справляетесь, велено выдавать продукты сухим пайком. Он у них в отдельности где-то ковыряется. Так сказать, крот-одиночка.

— А вы, дедушка, видели его когда-нибудь?

— Нет, не видел, — равнодушно ответил старичок, поправляя свое старомодное пенсне с черным шелковым шнурком. — И не очень расстраиваюсь от этого. Я, молодой человек, немало знаменитых людей повидал на своем веку и даже личное знакомство имел с двумя академиками: с Александром Евгеньевичем Ферсманом и Владимиром Афанасьевичем Обручевым. Я в знакомствах, знаете ли, разборчив. Этот ваш Жанбаев был тут как-то без меня, получил продукты да мотоцикл свой бензином заправил… А вы-то кем будете? Тоже небось какой-нибудь геолог-археолог? Или историк?

— Я, дедушка, простой рабочий-землекоп, — скромно ответил Малиновкин. — Хотел к кому-нибудь из археологов наняться. Мне порекомендовали обратиться к Жанбаеву.

— А-а… — разочарованно произнес старичок и сразу же перешел на «ты». — Ничем тебе не могу помочь в этом, друг любезный. Одно только могу сказать — стыдно, молодой человек, в твоем-то возрасте никакой иной квалификации не иметь!

Старичок снова поправил пенсне, внимательно посмотрел на Малиновкина и, укоризненно покачав головой, повернулся к нему спиной.

— Заболтался я тут с тобою, однако… — проворчал он, направляясь к домику, в котором у него было нечто вроде конторы.

В тот же день Малиновкин встретился с Ершовым в городской читальне и незаметно сунул ему записку с отчетом о своем посещении археологической базы.

Следующий день прошел у лейтенанта скучно, без встреч с Ершовым и даже без писем от него. От нечего делать Малиновкин бесцельно бродил по городу, раза два заходил на железнодорожную станцию: первый раз просто так, чтобы убить время, а во второй раз — понаблюдать за родственником Аскара Джандербекова — Темирбеком. Наблюдения, однако, почти ничего ему не дали. Малиновкин пришел на станцию как раз перед отправлением хозяйственного поезда на стройучасток.

— Послушайте-ка, обратился лейтенант к какому-то железнодорожнику. — Не видели ли вы кондуктора Темирбека?

— Да вот он, — кивнул железнодорожник на сутуловатого человека с флажками в кожаных футлярах, висевшими у него на поясе.

Пока Малиновкин раздумывал, подойти ли ему поближе к Темирбеку, кондуктор уже взобрался на тормозную площадку хвостового вагона и стал укреплять сигнальный фонарь на крючке кронштейна. А спустя еще несколько минут поезд медленно тронулся в сторону строительства нового участка железной дороги.

Хотя Малиновкин видел Темирбека издали, внешний вид его лейтенанту не понравился. Было что-то в фигуре кондуктора угрюмое, неприветливое.

«Похож на восточного фанатика…» — невольно подумал Малиновкин.

Беспокойная ночь

Прошел еще один день, а вестей от Ершова все не было. Это начало серьезно беспокоить лейтенанта. Он решил просидеть весь вечер дома и понаблюдать за окном комнаты майора — может быть, Ершов подаст какой-нибудь сигнал. Вчера лейтенант написал ему письмо до востребования и предложил в случае необходимости бросить ночью ответную записку в окно его комнаты, которое он специально для этого будет держать открытым.

Давно уже стемнело, но лейтенант, не зажигая света, терпеливо сидел за столом и внимательно смотрел в окно. На улице было несколько светлее, чем в комнате, и просвет окна казался серым прямоугольником на почти черном фоне комнатной стены. Изредка мелькали в этом прямоугольнике темные фигуры прохожих, но Малиновкин не обращал на них внимания. Глаза его не отрываясь следили за домом напротив, через улицу. Вернее, даже не за домом, а всего лишь за одним окном. Он видел часть комнаты, обклеенной газетами, стол почти у самого окна и склонившегося над какой-то книгой майора Ершова. Он читал, очевидно, с большим вниманием, не отрывая глаз от книги, и торопливо перелистывал страницы.

Захлопнув наконец книгу, майор прошелся по комнате и потушил свет. Малиновкин, внимательно следивший за ним, тотчас же, как только потух свет, поднялся из-за стола и подошел к окну. Майор, видимо, получил его письмо и собирался теперь сообщить ему что-то.