Что сделала моя лучшая подруга

— Ты не видел Гретхен? — спросила я, но Пауло постучал пальцем по наручным часам и сказал:

— Опаздывать в спортзал, извини.

Он бросил взгляд в сторону своей спальни, отвернулся, вышел из квартиры и быстро сбежал по лестнице. Хлопнула дверь подъезда.

Почему у него был такой вороватый вид? Я ведь не обвиняла его в том, что он под покровом ночной темноты соблазнил Гретхен и увел в свою комнату.

О черррррт…

Нет, это невозможно. Она не могла. Они даже нарой фраз не успели обменяться! Даже не познакомились толком!

Тем не менее я на цыпочках подошла к спальне Пауло.

Очень-очень медленно, затаив дыхание и прихватив одной рукой полы халата, я приоткрыла дверь и заглянула в комнату.

Кровать была не прибрана, но пуста. Ох, слава богу. Я облегченно выдохнула.

Но все равно было непонятно, куда она, черт побери, подевалась. В нашей квартире не так много комнат, чтобы удалось где-то затеряться.

Я прошлась по квартире, хотя прекрасно понимала, что это не глупая игра в прятки, что Гретхен не выглянет откуда-нибудь (например, из-под кухонной раковины) и не прокричит: «Я выиграла!»

Она просто растворилась в воздухе. Я обессиленно плюхнулась на диван и попыталась порассуждать логически. Ничего не получилось, поэтому я позвонила Тому.

— Когда я утром встал, она точно была в твоей старой комнате, — сказал он. — Подожди минутку, Эл… Да, я буду через две секунды, — сообщил он кому-то. Я слышала, как звонят телефоны, как сотрудники в его офисе переговариваются между собой. Потом он снова заговорил со мной: — Эл, мне нужно идти, тут у нас с утра суматоха. Я перезвоню тебе попозже. Люблю. Пока.

Он повесил трубку.

Я сидела и гадала: не позвонить ли в полицию. Но не совсем понимала, что смогу сказать. «Моя лучшая подруга вчера вечером напилась и, возможно, наглоталась наркотиков. Я уложила ее спать, а теперь ее нет»? Они пошлют меня куда подальше.

Я вернулась в кабинет, открыла сумочку Гретхен и заглянула в нее. В сумочке лежал мобильник, кошелек, кое-какая косметика, заколка для волос — короче, ничего такого, что помогло бы мне разгадать тайну ее исчезновения. Я взяла мобильник. Он был включен.

И тут меня озарило. Бэйли. Я могла позвонить ему. Его сестра исчезла, и я волновалась за нее. Ему следовало сообщить об этом.

О-о-о… Мне совсем не хотелось звонить ему. Теперь он знал, что я в него влюблена. Буду выглядеть навязчивой школьницей.

«Спасибо тебе огромное, Гретх», — сердито думала я, просматривая ее телефонную книгу.

Вскоре я отыскала имя Бэйли. Я помедлила. Мне жутко не хотелось делать это, но все-таки ведь Гретхен действительно пропала! Черт! Я сделала глубокий вдох и, не дав себе передумать, нажала клавишу вызова.

— Грот, пожалуйста, отстань, — ответил сонный голос. — Я еще сплю…

О боже… а если он не один?

— Вообще-то это Элис, — проговорила я, пытаясь сосредоточиться исключительно на исчезновении Гретхен. — Мы познакомились в кафе.

— О да! — торопливо откликнулся Бэйли. Я представила, как он приподнялся и сел на кровати. — Извини, пожалуйста! Минуточку… Ты звонишь мне с мобильника моей сестрицы?

— Да. — Я сделала еще один глубокий вдох. — Боюсь, что-то случилось.

Я нервно ждала Бэйли в кофейне, сжимая в руках сумку Гретхен, в которую положила ее туфли. В половине десятого дверь открылась. Вошел Бэйли, невеселый и немного усталый с виду.

Я ничего не могла с собой поделать. Сердце у меня учащенно забилось, как только я его увидела. Я взволнованно поправила свежевымытые волосы и разгладила морщинку на черном топе с чуть более глубоким вырезом, чем обычно носила. Я очень старалась не думать о том, что Гретхен в разговоре с братом проболталась про мою влюбленность. Сейчас нужно было переживать за более серьезные вещи. Я неловко привстала и сразу протянула Бэйли сумку.

— Привет, Элис, — с полуулыбкой проговорил он. — О, это ее сумка? — Он взял у меня сумку и, поставив ее на столик, выдвинул стул и сел напротив меня. — Мне ужасно жаль, что тебе так досталось.

— Все нормально.

— Да нет, на самом деле ничего нормального. — Он откинулся на спинку стула и в упор посмотрел на меня. — Все это очень паршиво и грустно. Давно у нее не случалось таких срывов. Казалось, уже можно было убедить себя в том, что с ней все в порядке, и тут… — Он вздохнул. — И тут ползаешь напоминание: нет, совсем не в порядке. Бедная дурочка.

Я понятия не имела, о чем он говорит.

— Видимо, она слезла со своих средств, если отчебучила такое. Давно с ней такого не происходило.

— С каких средств она слезла? — спросила я, недоумевая.

— С лития, — ответил Бэйли, удивленный моим непониманием.

Наверное, вид у меня был совершенно ошарашенный, потому что Бэйли уставился на меня, а потом проговорил — очень медленно:

— О черт. Она тебе нечего не рассказывала?

— Литий? — эхом повторила я. В глубине сознания прозвенел звоночек. — Я что-то слышала об этом.

Бэйли опустил голову, закрыл лицо ладонями и пробормотал:

— Черт, черт, черт… — Он выдохнул, запрокинул голову и спокойно произнес: — У Гретхен маниакально-депрессивный психоз. Я думал, ты в курсе. Прости.

Я смотрела на него, напрочь лишившись дара речи.