Что скрывает Эдем

Торнтон двигался медленнее, более плавно, следуя одному ему известному алгоритму, будто просчитывал с математической точностью удары соперника, умело их отклонял и, атакуя, метил в жизненно важные органы, пытаясь не столько усмирить или ранить противника, сколько его уничтожить. В отличие от господина Феррена, который смерти никому не желал.

Силы их были почти равны, но Шон все же был лучше – сильнее, быстрее, натренированней, а комбинации его ударов более сложными и действенными. Как-то отстраненно отметила, что сейчас в этой схватке сошлись не просто бойцы, а два творца, занимающие первое и второе место в пантеоновском топе. И мне показалось, что они бились не только за свои убеждения, но и за персональный престиж – почетное звание лучшего из лучших.

В это время господин Клай что-то прошептал и, вскинув вверх руки, начал размахивать топорами. Я испуганно вскрикнула, но быстро зажала ладонью рот, неотрывно следя за тем, как деревянные рукоятки перетекли в материализованные цепи, на верхушках которых мерцали, кружась в диком ужасающем танце, две пары толстых металлических лопастей со сросшимися обухами.

– Берегись! – завопила я, когда Торнтон сделал внезапный выпад и смертоносные лезвия устремились Шону прямиком в грудь, пытаясь рассечь кожу и мускулы, обвить корпус, не давая пошевелиться, вздохнуть.

Шон уклонился, отбил атаку, в последний момент перехватив рукоять меча левой рукой, а правой вытащив из оружия его материализованную копию. Они оба были амбидекстрами!

Повторный выпад – Шон, изловчившись, подпрыгнул вверх и, совершив кувырок в воздухе, прямо в полете перерубил цепи. Острые лопасти с громким лязганьем рухнули на пол. Жуть! Шон, приземлившись на ноги, уже собрался было кинуться на господина Клая, как на него ринулись, словно кобры, перерубленные цепи.

Не сбавляя скорости, он материализовал в воздухе дорожку из паривших каменных блоков, по которым взобрался наверх, на ходу отбиваясь мечами от разросшихся, будто корни вековых дубов, длинных цепей, которые тугими металлическими пучками молниеносно выстреливали в Шона, пытаясь поймать, задушить.

Тентакли за его спиной активизировались, уплотнились и медленно поползли по материализованной фантазии Торнтона, поглощая, уничтожая ее. На лице господина Клая мелькнуло изумление со смесью испуга. Он не ожидал – не ожидал! – что его противник настолько силен. Однако всего через какую-то долю секунды удивление и страх трансформировались в холодную решимость. Сдаваться он пока не собирался.

А в следующий миг несколько вещей случилось одновременно.

За спиной Шона поднялись в воздух отрубленные им лопасти со срощенными обухами. Они завертелись на месте, словно волчки, разлетелись в противоположные стороны, наращивая в придачу к острым лезвиям смертельно опасные шипы, которые пару секунд спустя выстрелили, словно очередь пулемета.

Очнулся валявшийся на полу глава стражей. Он, оценив обстановку, медленно вытащил из кармана радиоуправляемую пушку-перо и начал целиться в своего обидчика.

Я заорала:

– Сзади! С боков! – Тентакли рванули к вращавшимся топорам, шипы, не достигнув цели, перестроились и слились в серебристый диск, который с бешеной скоростью полетел к господину Клаю. Тот его чудом отбил. Лопасти стала пожирать тьма… – Вертикальный водяной таран! – одновременно с действиями Шона выкрикнула я.

Откуда-то из-под пола вырвался мощный водный поток, который подбросил стража к потолку, не дав совершить смертельный выстрел.

– Щит-пузырь! – завопила, когда он стал падать вниз. Хоть бы страж не разбился!

Внезапно отбитый Торнтоном диск врезался в созданное мной силовое поле и, срикошетив, разрубил по диагонали туловище господина Клая от шеи до ребер.

Я испуганно пискнула, зажала ладонями рот, глядя на покореженное по моей вине человеческое тело. На глаза навернулись слезы. Тихий шепот слетел с моих губ:

– Я убила человека… Я убила человека…

Концентрация ослабела, пузырь развеялся, и страж, вскрикнув, рухнул на мраморный пол с высоты двух метров. Зашевелился, недовольно зарычал, но я отметила это лишь вскользь, поглощенная перерубленным, но по-прежнему держащимся на ногах господином Клаем.

И в тот момент, когда приступ паники вот-вот должен был накрыть меня с головой, я увидела, как части Торнтона начали неспешно срастаться, сливаться между собой, словно металл в плавильном котле. И, что самое жуткое, это был не аватар. Механический человек на самом деле оказался стальным! Вот что господин Клай пожелал во время своей материализации! А значит…

«Мы с Шоном покойники!» – была следующая мысль, которая пронеслась в моей голове.

Но господин Феррен, который по-прежнему зависал в воздухе с двумя мечами в объятиях тентаклей, отличался завидным хладнокровием. В отличие от меня.

– Так-так-так… – издевательски протяжно сказал он. – А ты полон сюрпризов, Торнтон.

– Как и ты, Шон, – бесцветно отозвался едва не почивший безвременно господин Клай.

– Продолжим?

– Если ты не желаешь сдаваться…

И его руки, утратив человеческий вид, угрожающе трансформировались в длинные острые лезвия. Вот жуть!