Что скрывает любовь…

Сергей же, подвозя их к аэропорту на своей машине, в шутку предупредил:

– Если за семь дней не надоедите друг другу, будете жить вместе долго и счастливо.

И им было хорошо вдвоем. Ни одного резкого слова, ни невнимательности друг к другу. Лишь предупреждение желаний, понимание с первого взгляда.

Ирина еще в самолете почувствовала, как меняются их отношения. Начинала понимать, что, наконец, нашла человека, который искренне ее любит. Не требует ничего взамен. Это чувство ее расслабляло и умиротворяло. Хотелось бесконечно долго жить в сотканной ими сладостной паутине.

В самолете она летела впервые в жизни, но воспринимала все на удивление равнодушно. Главным было то, что рядом находился Виктор. Так они молча, в полузабытьи, взявшись за руки, пробыли в воздухе все четыре часа перелета до турецкой Антальи.

Оказавшись в чужой стране, они не заметили в окружении особых перемен. Размеренная жизнь южного курорта с услугами «все включено» настраивала на беззаботное времяпрепровождение. Здесь их ничего не удивляло: ни красивые английские лужайки с клумбами южных цветов, ни услужливость персонала, ни сама экзотика средиземноморских городов. Будь то прогулка на яхте, посещение восточного рынка, исторических крепостей – они постоянно держались вместе и, казалось, попали сюда лишь затем, чтобы любоваться друг другом.

Единственное, что тогда зацепило, – это экскурсия в крепость султанов в Анталье. Вершина горы, опоясанная крепостными стенами в три ряда, глубочайшие пропасти, вертикально обрывающиеся в море. Эти каменные развалины олицетворяли собой мощь и силу…

Внизу, у подножья огромной горы, лежал в голубой дымке современный город. Казалось, что там течет совсем другая жизнь. До вершины холма доносился лишь отдаленный гул: урчали машины, шумели базары, фыркали многочисленные моторные катера и прогулочные яхты. Все это тонуло в одном шуме, который время от времени переходил в угрожающий звук водопада. Потом он опять отступал, терялся в монотонном голосе цивилизации. Старинная крепость стояла одна в своей величественной тишине и величаво возвышалась над суетой мира.

Здесь все опечатано временем. И вдруг они увидели в стене, над обрывом, уходящим в темно-синее море, железную беседку. Среди полуразрушенных христианских храмов, крепостных казарм и арсеналов объект смотрелся весело и воздушно.

– Беседка Клеопатры и Антония, – объявил гид, – здесь влюбленные скрывались от римских сенаторов. А там, из Египта, прибыли сто кораблей с песком, чтобы внизу крепости насыпать для них пляж, – при этом гид показал рукой на узкую полоску прибоя и белоснежную линию песка у подножья скалы.

– Она похожа на тонкую золотую цепочку, что на твоей шее, – сравнил Виктор эту картину.

– Сколько времени прошло, а волны не смыли песок любви, – прокомментировала в свою очередь Ирина.

– И не смоют, пока люди любят друг друга, – добавил Виктор, – и повторяют из года в год судьбу влюбленных.

– И нет здесь различия ни в цвете кожи, ни в языках, вероисповедании, профессиях, богатстве или нищете, – с улыбкой поддержал их разговор русскоговорящий гид.

Несколько отступив от толпы, Виктор шепотом обратился к Ирине:

– Именно женщине принадлежит инициатива в развитии святого чувства. Именно это доказывает история с Клеопатрой. И в наших отношениях без твоей взаимности ничего бы не вышло. Ты и есть моя Клеопатра.

Подумав, добавил:

– Нет, не Клеопатра, она любила еще и Цезаря.

– Дурачок мой, конечно, не Клеопатра. Люблю одного тебя и больше никого на этом белом свете, – в тон ему ответила женщина.

Они стояли в сторонке от туристов и поцеловались долгим поцелуем. Видимо, думали, что их никто не видит. А вся их группа с умилением смотрела на целующуюся русскую пару.

Кто-то очень громко продекламировал:

– «Любовь сжигает нежные сердца»^[1].

Они не услышали слов и откровения Данте. У них все было по-другому и в то же время одинаково, как и у сотен тысяч мужчин и женщин до них и после.

Именно здесь, оставшись вдвоем, как на необитаемом острове, без друзей и подруг, лишенные привычного образа жизни, они отчетливо поняли необходимость быть вместе. Все, о чем они спорили и доказывали друг другу про свободу, любовь и свои ценности, вдруг отошло на задний план. Оно оказалось мелким, излишним и даже по-детски смешным.

– Мне кажется, что мы ведем себя как дети. Ты чуть меня постарше, где-то лет шестнадцать, – признался Виктор, – дуемся на разные глупости, беспричинно пускаем слезу, тут же радуемся. Впадаем в детство и неожиданно из него выходим, сталкиваясь со взрослой жизнью.

Женщина со смехом, но вполне серьезно ответила:

– Я так же думаю, Витя! Мы и мыслим одинаково. Вспомни, как в один и тот же миг вдруг начинаем мурлыкать слова одной и той же песни? Не смотря в бокалы, ты наполняешь их вином на удивление равномерно. А как к нам приходят одни и те же желания?

– Согласен, такие совпадения не случайны, – поддержал он.

Ирина как-то однажды сказала: