Что скрывает недотрога?

Напряжение росло с каждой секундой. Она просунула руку под подол платья в область паха и нащупала твердеющий полустоячий член. Коснувшись его, она привычно пробежала пальцами по плоти. Возбуждение усилилось, по коже побежали мурашки. Одежда мешала. Девушка встала, с трудом справившись со шнуровкой платья, бросила его на спинку кровати, следом полетела нижняя рубаха.

Почувствовавшее свободу тело задрожало в предвкушении ласки. Девушка легла на кровать и положила руки себе на грудь. Торчащие от возбуждения соски ткнулись в открытые ладони. Она перехватила их пальцами и привычными движениями начала покручивать.

Через пару минут Инта опустила одну руку на стоячий член. Скользкая от смазки головка уткнулась в ладонь. Она начала гладить ствол, стараясь стонать как можно тише, чтобы никто не услышал.

Периодически девушка убирала вторую руку с соска и проводила пальцами между ног по набухшим губам, лаская не только их, но и узенькую дырочку ануса. Входить внутрь было нельзя, а так хотелось познать, почувствовать ласку изнутри…

Тело свело приятной судорогой. Вот она – кульминация. Девушка быстро встала с кровати и достала кусок ткани из ящика стола, где она хранилась, заранее подготовленная для таких случаев. Держа его одной рукой у головки члена, Инта быстрыми движениями довела себя до оргазма. Горячее семя даже через ткань приятно грело руку, а тело пробирала сладкая дрожь.

Чистым краем ткани она протерла опадающий, лишний для женщины орган от смазки и остатков спермы, лениво подошла к камину и бросила «улику» на тлеющие угли, как делала уже не раз, сжигая следы своей слабости.

***

– Господин Вир Дивес, корабль готов к отплытию, – доложил мальчишка-юнга.

– Сейчас иду, – статный, темноволосый мужчина, лет тридцати-тридцати пяти на вид, лениво допил вино и поднялся с места. Ему хотелось уплыть отсюда, как можно скорее, и даже лишний час был невыносим. Портрет прекрасной Юлианы ему привезли год назад и он потерял покой и сон.

Только вот прибыв во Фригус как раз ко дню ее совершеннолетия, он увидел вовсе не милое создание, как было изображено на холсте.

Своевольная девица сыпала капризами чаще, чем успевала дышать. Голос оказался слишком тонким, а с фигурой художник ей явно безбожно польстил.

Она доступно, в двадцати семи пунктах, разъяснила Килану его права и обязанности. К тому же, целомудрие явно не было ее сильной стороной.

Мужчины, завидев эту девицу, начинали улыбаться, не как голодные волки, готовые гнать добычу, а как сытые коты, которым уже поставили сметану на блюде. Более того, Юлиана попыталась затащить в постель и его, только вот желание вкусить «упавший плод» у Вир Дивеса уже не было.

Он попрощался с хозяином и вернулся в порт, чтобы отбыть обратно в родной Харенай.

 ***

Через четыре дня пути корабль попал в штиль. Неделя посреди бескрайней водной глади…

От игры в нарды с капитаном Килана тошнило уже к вечеру первого дня. Пить с матросами карамельный ром он не хотел, поэтому старался выходить из своей каюты только после захода солнца, когда небо расцветало миллионами звезд, словно кто-то неосторожный просыпал муку в вино.

На восьмой день пошёл дождь, а за ним поднялся ветер.

Небольшой корабль бодро заскользил по волнам, словно хотел обогнать потерянное время.

С рассветом дождь усилился, а с ним и порывы ветра. Добротный корабль скрипел и возмущался от того, как дикие волны подбрасывали его и швыряли по разбушевавшемуся морю.

От очередного порыва не выдержала мачта и с треском повалилась в черную воду. Находящиеся на ней матросы, пытающиеся убрать паруса, с криком свалились вместе с ней.

Килан успел обвязаться закрепленной страховочной верёвкой, но очередная волна сбила его с ног и, прогнав по палубе, больно приложила о борт.

Капитан у штурвала что-то активно жестикулировал, волны никак не могли сбить его, словно тот врос ногами в пол. Матросы бегали туда-сюда, пытаясь или закрепиться, или помочь сбитым с ног товарищам.

Килан попытался добраться до капитана. Послышался хруст и грохот. От сильного толчка из-за того, что корабль ударился о риф, Вир Дивеса подбросило и выкинуло за борт. Мутная вода захлестнула с головой, веревка мешала, и он с трудом сумел отрезать её кинжалом. Намокший шерстяной камзол мигом потянул ко дну, Килан с силой разорвал застежки, чтобы снять его с себя как можно быстрее.

Оказавшись снова на поверхности воды, он ухватился за обломок корабля и попытался как можно дальше отплыть от рифа в сторону суши, чтобы не разбиться о камни.

Стихия бушевала, плыть к берегу оказалось проще – волны сами подбрасывали и несли, оставалось только надеяться, что побережье окажется песчаным, а не каменистым – иначе шансов на спасение нет.

Ближе к берегу, когда оставалось совсем немного, Килан оттолкнул от себя спасительную доску и, что было сил, поплыл к берегу.

Подхваченный коварной стихией, Вир Дивес сгруппировался, прекрасно понимая, что сейчас его волной протащит по песку.