Что скрывается за чертополохом

Я не задумывалась о том, чего ждать после того, как расскажу ему историю, которую знали немногие. Фактически, это были только Ховарды и Монро. Теперь Уокер. И он почти не отреагировал, сразу перейдя к делу.

Стараясь не обидеться и не разочароваться из-за этого, я встала и порылась в ящике тумбочки в поисках бумаги и ручки. Я записывала полное имя и дату рождения Нейта, когда почувствовала спиной жар, исходящий от тела Уокера.

Оглянувшись через плечо, я замерла. Его глаза вновь ярко сверкали. Была ли это нежность, или благоговение, или понимание, или сострадание… или все вместе? Да и важно ли это? Уокер Айронсайд смотрел на меня так, будто я чего-то стоила, и меня должно было испугать, насколько его мнение имело для меня значение.

— Келли — самая счастливая маленькая девочка в мире, — хрипло произнес Уокер, — раз у нее есть такая мама. Ты — воительница, Слоан. Никогда в этом не сомневайся.

ГЛАВА 15

От признания Уокеру в своей истории мне очень полегчало. Теперь он прикрывал меня. А вместе с ним Монро и Бродан. Впервые я почувствовала, что мы с Келли можем пройти через любое дерьмо, которое Нейтан нам подбросит. Это было эгоистично, но я все же с облегчением переложила на Уокера бремя ответственности приглядывать за нами. Позволила ему копнуть под Натана. Доверила ему защищать нас с дочерью.

Моим же бременем было — скрывать все от Келли. Я не хотела, чтобы она знала правду без абсолютной на то необходимости, и не считала, что на данный момент следует рассказывать ей, что мой возможный мучитель — ее отец.

Вместо этого я, как могла, отодвинула страх на задний план и сконцентрировалась на своей жизни. Да, в эти дни за Келли следил сотрудник службы безопасности Ардноха всякий раз, когда она не была со мной и Уокером, а Уокер был моим постоянным компаньоном… но на последнее я особо не жаловалась.

С Уокером Айронсайдом я уже определилась и на этот раз хотела поступить как молодая, свободная и немного эгоистичная женщина.

Я желала Уокера в своей постели и была полна решимости добиться цели.

Эти чувства, которые я испытывала к нему, эта мощная сексуальная химия, которая, как я теперь видела, исходила от нас обоих, — были лучшим отвлечением от пугающей возможности возвращения Натана в нашу жизнь.

Келли была счастлива и ничего не замечала.

Мы находились под защитой.

После крысы никаких происшествий больше не было.

Жизнь шла своим чередом так хорошо, как только можно, с этим парящим надо мной темным облаком.

Пришло время взять желаемое.

Когда я не думала о Келли, или о заказах на выпечку, или о том, что Уокер может раскопать на Натана, я строила планы по соблазнению моего телохранителя.

Так я отвлекалась. Но, судя по всему, моя отстраненность была очевидной, потому что, идя по коридору к служебному лифту, Фрэнни мне пожаловалась:

— Все мои шутки остаются без внимания. Где ты витаешь на этой неделе, девочка, здесь тебя точно нет?

Я открыла было рот, чтобы выдать туманный ответ, но меня прервали:

— Слоан.

Мы повернулись к Арии, поднимавшейся по лестнице на наш этаж, ее зеленые глаза были устремлены на меня.

— Фрэнни, можете продолжать. Мне нужно поговорить со Слоан.

Моя коллега кивнула и подтолкнула тележку к лифту, а я полностью повернулась к Арии.

Она слегка улыбнулась мне и подождала, пока за Фрэнни закроются двери, прежде чем заговорить:

— Гость пожаловался на протекающий кран в ванной комнате люкса, так что я иду проверить, в чем проблема.

— Разве это твоя работа?

— Нет. Но служба техобслуживания отрицает упомянутую протечку, поэтому руководство, — она указала на себя, — втянуто в это дело. Но суть не в этом. Как ты? Я говорила с мистером Айронсайдом, и знаю, что он ищет Андроса, но ты должна знать, что мой отец тоже не сидит сложа руки. Он не хочет никаких упоминаний об Аллегре.

— Конечно. Он не… расстроен тем, что Уокер разбирается во всем?

Ария покачала головой.

— Он рад, что за тобой присматривают. Как и я.

— Спасибо.

— Я знаю, что это не мое дело, но между вами?..

Я грустно улыбнулась и покачала головой. Не из-за того, что я не пыталась. Прошла неделя с момента моей исповеди Уокеру. Я использовала все имеющиеся шансы, давая ему понять, что готова — иди и возьми. Прикасалась к нему при любой возможности. Приносила ему перед работой кофе и чай после обеда. И, как обычно, осыпала выпечкой.

И ничего.

Nada (прим.: с исп. — ничего).

Ария понимающе улыбнулась.

— Судя по всему, он крепкий орешек.

— Самый крепкий. Но кое-кто может повеселиться, пытаясь его расколоть.

Она громко рассмеялась, немного удивив меня своим весельем. Ария обычно была такой сдержанной.

— Ну и ну, чудесам нет конца, — прервал наш момент глубокий голос.

Ария повернулась, а я посмотрела мимо нее на Норта Хантера, поднимающегося к нам по лестнице. Шотландский актер не появлялся с момента нашей стычки с Хоффманом, когда я впервые его увидела.

Он не отрывал взгляда от Арии, когда остановился рядом с ней.

— Не знал, что вы умеете улыбаться, не говоря уже о смехе.

Ария шокировала меня своей ехидной насмешкой в адрес гостя:

— О. Вы вернулись. Ура нам.