Что скрывается за чертополохом

Выражение его лица оставалось невозмутимым, но я изучила язык тела Уокера. Его руки были сжаты в кулаки по бокам.

— Какого черта это значит?

— Это значит, что с того вечера в коттедже ты обращался со мной так, будто я едва существую. Если не хочешь больше этим заниматься, я не против. — Ложь, ложь, ложь. — Но, по крайней мере, имей чертову порядочность сказать мне об этом, вместо того, чтобы шарахаться от меня, как от больной чумой. Другими словами: повзрослей, черт возьми.

На его лице отразился гнев, и он с рычанием наклонился ко мне.

— Разве ты не понимаешь, что вы в опасности?

— Это в значительной степени перевернуло мою жизнь с ног на голову, так что, да, понимаю. Какое гребаное отношение это имеет к нам?

— Я должен охранять тебя. И Келли. — В его взгляде бушевала ярость. — Я не могу отвлекаться на секс с тобой, когда должен защищать тебя. Так что, да, мы этим больше не занимаемся.

Грудь сжало от разочарования, и дышать стало немного трудно. Только с ним я чувствовала себя свободной от всей тьмы, окружающей мою жизнь в данный момент. И он отнял это у меня?

— А как же мои желания? — прошипела я. — Потому что единственный раз за последние несколько недель кошмара, когда я не думала о нависающей над нами опасности, — это когда мы занимались сексом.

Губы Уокера сжались в узкую линию, пока он почти в отчаянии изучал мое лицо. Будто пытался определить в моих словах истину. Его кулаки сжались крепче.

— Я не подведу тебя только из-за того, что все время тебя хочу.

Значит, его больше заботило то, что он считал своим долгом, чем секс со мной? Я огроченно фыркнула. Это многое говорило о том, как сильно он меня хотел, да? Отказ причинил боль, и я незрело набросилась на Уокера.

— Отлично. Тогда я найду другого, с кем смогу забыться.

Уокер шагнул ко мне, гневно сузив глаза.

— Не втаптывай наши отношения в грязь, Слоан.

— Я и не втаптываю, — категорически возразила я. — Я говорю честно. Ты не единственный мужик с рабочим членом, Уокер. Ты просто оказался под рукой.

Я развернулась и пошла прочь, но все же успела уловить проблеск отвращения в его глазах.

От захлестнувшего меня чувства вины я остановилась. Он все еще стоял на том месте, где я его оставила.

— Прости, — бросила я через плечо, не глядя на него. — Я совсем не это хотела сказать.

Но я ушла прежде, чем он успел ответить.

ГЛАВА 23

Остаток недели прошел в оцепенении. Дни сливались один с другим, и казалось, что один и тот же день повторяется снова и снова. Я не покидала поместье почти две недели. Охранник подъезжал к дому, чтобы забрать меня на работу, а позже привозил обратно. Келли приходила домой, я готовила для нее и Арии и оставляла порцию Арии в духовке, чтобы она разогрела ее, когда вернется с работы. Пока я пекла, Келли делала домашнее задание. Уокер отвозил мои заказы, когда забирал Келли. Теперь мы даже перестали разговаривать, кроме как на предмет инструкций по доставке.

Келли заметила это и спросила, все ли у нас в порядке. Я солгала.

На следующий день все повторялось.

Единственный момент, когда я по-настоящему оживилась, это во время звонка детектива с сообщением, что в коттедже никаких отпечатков не обнаружено. Дело зашло в тупик, но мне следовало дать им знать, если произойдут новые инциденты. Моего домовладельца, Мака, уведомили, что коттедж больше не является местом преступления. Не то, чтобы мы собирались вернуться в него в ближайшее время.

Однако на дом Ховардов мне не пристало жаловаться. Для своих размеров он на удивление был уютным, с просторной кухней с видом на Северное море и большим кухонным островком в центре. По обеим сторонам располагались два широких панорамных окна, а посередине — французские двери, выходящие на крыльцо, окружающее дом по всему периметру. У одного окна был обустроен милый обеденный уголок, а у другого стоял громадный глубокий угловой диван, на котором можно понежиться у камина, глядя на море. Так умиротворенно.

Если нам где и пришлось бы жить взаперти, то это место было идеальным.

Тем утром я поговорила с Броданом о том, чтобы позволить Келли остаться с Льюисом. После жесткого разговора с Уокером теперь он стал моим помощником. Я объяснила, что Келли нуждается в немного нормальной жизни, и, помня беспокойство Льюиса, думаю, он тоже нуждался в этом. Итак, Бродан распорядился, чтобы после школы Уокер отвез Келли, с ее сумкой для ночевки, к Льюису домой. Дом Тейна был оборудован первоклассной системой безопасности, и он пообещал держаться поблизости, если они рискнут выйти куда-нибудь.

Мнения Уокера на этот счет я не знала, но это решать было не ему, и моя дочь не должна была чувствовать себя так же, как и я.

Добросердечная Флора попросила меня продолжить поставки сладостей по субботам для ее утренних клиентов, так что, оставшись этим вечером одна, я принялась за выпечку ее заказов.

Когда Ария вернулась домой, я была на кухне, вся в муке, — фартук, щеки и даже волосы, — потому что уронила на пол целый мешок муки и собиралась его убрать. К счастью, муки у меня было с запасом, потому что сейчас выезд за покупками вызвал бы затруднение.