Что скрывал покойник

— Вы стажер и находитесь здесь для того, чтобы учиться, — негромко произнес он, глядя ей прямо в лицо, которое исказила недовольная гримаска. — Поэтому я намерен преподать вам небольшой урок. Вам нравится учиться?

— Да, сэр.

— А как вы учитесь?

— Сэр?

— Я задал вам ясный и прямой вопрос. Пожалуйста, подумайте и ответьте мне.

Его темно-карие глаза, как всегда, искрились жизнью и теплотой. Он говорил спокойно, но твердо. Без всякой враждебности, по при этом явно требовал ответа. Он разговаривал так, что не оставалось сомнений в том, что он начальник, а она всего лишь стажер. Николь растерялась, она не ожидала такой перемены. Вчера он вел себя так дружески, так любезно, обходительно и учтиво, что она решила непременно воспользоваться этим его отношением. Сейчас она начала понимать, что опять ошиблась.

— Я учусь, наблюдая и слушая, сэр.

— И?

И что? Они сидели напротив друг друга, и у Гамаша был такой вид, словно в его распоряжении весь день, хотя она знала, что через два часа ему предстоит общее собрание жителей деревни Три Сосны, а им еще нужно добраться туда. Николь оцепенела. И… и…

— Подумайте о том, что я сказал. А вечером расскажете, что вы надумали. А пока позвольте познакомить вас с методами, которые я использую в работе. И чего жду от вас.

— Да, сэр.

— Я наблюдаю. Я очень хорошо умею это делать. Подмечаю разные вещи. И слушаю. Внимательно слушаю то, что говорят люди, какие слова употребляют, каким тоном их произносят. Слушаю и то, чего они не говорят. И это, агент Николь, самое главное. Право выбора.

— Право выбора?

— Мы имеем право выбирать. И выбираем свои мысли. Мы выбираем свое восприятие. Мы выбираем свое отношение к чему-либо. Мы даже можем не подозревать об этом. Можем не верить, но так оно и есть на самом деле. Я знаю это совершенно точно. Собственными глазами я видел достаточно тому доказательств, раз за разом, случай за случаем, трагедия за трагедией. И все из-за права выбора, которым мы обладаем и который делаем.

— Подобно тому, как мы выбираем школу? Или блюда на обед?

— А еще одежду, прическу, друзей. Да. Все начинается отсюда. Жизнь — это выбор. Ежедневный. С кем нам разговаривать, где присесть, что сказать и как сказать. И сделанный выбор определяет нашу жизнь. Вот так все одновременно просто и сложно. И следует помнить, что выбор обладает огромной силой. Поэтому когда я наблюдаю, то всегда слежу за этим. За выбором, который делают люди.

— А что могу сделать я, сэр?

— Вы можете учиться. Вы можете смотреть и слушать, и делать то, что вам говорят. Вы — стажер. Никто не рассчитывает, что вы знаете все. Если вы будете делать вид, что вам известно все на свете, то ничему не научитесь.

Николь почувствовала, что краснеет, и в очередной раз прокляла свое лицо, которое предавало и выдавало ее всегда, сколько она себя помнила. Она вообще краснела очень легко и быстро. «Может быть, — раздался откуда-то из-под румянца внутренний голос, — может быть, если ты перестанешь притворяться, то перестанешь и краснеть». Но это был очень слабый голос.

— Вчера я наблюдал за вами. Вы проделали очень неплохую работу. Вы натолкнули нас на мысль о возможности использования лука со стрелами. Превосходно. Но вы должны уметь слушать. Слушать деревенских жителей, слушать подозреваемых, слушать сплетни, слушать свои ощущения и слушать своих коллег.

Николь очень понравились эти слова. Коллеги. У нее их раньше никогда не было. В патрульно-дорожной службе Сюртэ, Службы общественной безопасности, она была практически предоставлена самой себе, а до этого, когда она проходила службу в Отделе надзора за бывшими заключенными, вышедшими на волю, ей всегда казалось, что окружающие только и ждут возможности выставить ее в черном цвете, подкапываются под нее. Так что иметь коллег — это совсем даже неплохо. Гамаш снова наклонился к ней.

— Вы должны усвоить, что у вас есть право выбора. Чтобы стать опытным и мудрым, необходимо соблюдать четыре вещи. Вы готовы узнать, что это за вещи?

Она кивнула, думая о том, когда же наконец начнется настоящая полицейская работа.

— Четыре предложения, которые мы учимся произносить. А потом и соблюдать. — Гамаш сжал руку в кулак и принялся по очереди отгибать пальцы с каждым пунктом. — Я не знаю. Мне нужна помощь. Простите. И еще одно… — Старший инспектор на мгновение задумался, но не сумел вспомнить. — Я забыл. Но мы подробнее поговорим об этом сегодня вечером, хорошо?

— Хорошо, сэр. И спасибо вам. — Странно, но она вдруг поняла, что действительно испытывает к нему благодарность.

После того как Гамаш ушел, Николь достала блокнот. Она не хотела делать записи во время разговора, решив, что тогда будет выглядеть совсем уж непроходимой дурой. А сейчас она быстро записала: «простите», «я не знаю», «мне нужна помощь», «я забыла».

Когда Питер вышел из душа и вернулся на кухню, то сразу заметил две вещи. На плите варился кофе, а Клара обнимала золотистого ретривера Люси, который свернулся в клубочек у ее ног, прикрыв мордочку хвостом.