Что случилось в Вегасе…

Она продолжала вежливо улыбаться до тех пор, пока они не сели в машину и не отъехали от клуба. Тогда она тяжело вздохнула и откинулась на спинку сиденья.

– Это было неплохо.

– Ты ожидала худшего?

– Я всегда ожидаю худшего. Это помогает мне контролировать мою импульсивность, которая так беспокоит дядю Маркуса. – Она скривила губы. – До сих пор репутация семьи всегда была для дяди Маркуса на первом мете. Не знаю, что на него нашло, когда он сказал, что его не волнует мнение общества.

– Он и к своим детям тоже так строг или ты единственная импульсивная натура в клане Харрисонов?

– Нас не так уж и много. Мы с Уиллом, мальчики и Гвен – вот и все Харрисоны. Уилл не интересует прессу с тех пор, как женился на Гвен, их дети еще слишком маленькие, так что я одна за всех отдуваюсь. Дядя Маркус закоренелый холостяк. Даже если у него и есть дети, мне о них ничего не известно.

Вот это да! Неужели старик, который подверг его допросу, ей даже не родственник?

– Ты хочешь сказать, что Маркус тебе не родной дядя?

Эви кивнула:

– Они с моим отцом были лучшими друзьями. Он стоял у истоков «Харкорп». Можно сказать, что он усыновил нашу семью, но я его не знала, пока не вернулась сюда.

– Я думал, ты выросла в Далласе.

– Нет. Я родилась здесь, но, когда мне было пять лет, мы уехали отсюда и поселились на острове Сент-Китс. Кажется, я уже говорила тебе, что после смерти нашей матери Уилл забрал меня к себе. Я вернулась в Даллас, когда мне было пятнадцать. – Она грустно рассмеялась. – Мне пришлось очень долго приспосабливаться, потому что я оказалась совсем не готова к жизни в золотой клетке. Вот откуда взялась моя склонность к импульсивным поступкам, из-за которых пресса не дает мне покоя.

Ник проникся к ней сочувствием, хотя понимал, что раз родственники постоянно ее опекают, значит, у них есть на то причины. Ему следует внимательнее к ней присмотреться, поискать то, что укажет ему на ее сходство с его матерью.

– Гвен у нас эксперт в области этикета, – продолжила Эви, – поэтому можно предположить, что ее больше всех беспокоят мои выходки. Но на самом деле главный педант у нас дядя Маркус. Я его люблю, но…

– А твой брат? Он согласен с Маркусом насчет твоей импульсивности?

– Уилла не особенно волнует то, что о моих выходках пишут таблоиды. Он беспокоится обо мне и моем будущем.

– Судя по тому, что я увидел вчера, тебе приходится нелегко.

Эви покачала головой:

– Не думай о том, что было вчера. Уилл забывает, что я давно уже взрослая. Он орет на меня и читает мне нотации, но он отходчивый и всегда довольно быстро успокаивается.

– Всегда? Ты и раньше сбегала к мужчине?

– Нет. Это моя самая безумная выходка. Но она не первая и определенно не последняя.

– Планируешь ограбить банк или сделать что-то в этом роде? – Несмотря на все сомнения, Нику доставляло удовольствие общаться с Эви. С ней явно не соскучишься.

– Нет. Я просто собираюсь родить через восемь месяцев после свадьбы и еще через полгода развестись. Уверена, будет весело, – добавила она с сарказмом. – Все просто с ума сойдут.

– В таком случае зачем тебе вообще понадобилось выходить замуж?

– В моем привычном мире разводы – слишком частое явление, чтобы быть сенсацией. О них, конечно, пишут, но интерес к ним быстро угасает.

– Когда мы разведемся, мне придется спрятаться, чтобы твой старший брат меня не отделал, – усмехнулся Ник.

– Уверена, ты сам сможешь его отделать. – Понизив тон, она заговорщически произнесла: – Если дойдет до кулачного боя, я поставлю пятьдесят долларов на тебя.

Она его дразнит? Сейчас она так похожа на ту Эви, которую он встретил в Вегасе.

– Всего пятьдесят? – притворно возмутился он. – Твой брат старше меня. На сколько? Лет на двадцать?

– Гм… Судя по тому, что указано в свидетельстве о браке, на пятнадцать. Кстати, с прошедшим тебя днем рождения. Ах да, я совсем забыла про то, что ты работал вышибалой в баре. Но ставку я все равно повышать не буду.

– Если ты собираешься жить в Вегасе, мне придется научить тебя делать ставки, иначе ты не выиграешь деньги.

Эви рассмеялась:

– Никто не играет в азартные игры потому, что ему нужны деньги. Люди это делают, чтобы пощекотать себе нервы.

– Значит, ты узнала из брачного договора, когда у меня день рождения?

– Я подумала, что, раз мы женаты, мне следует знать это и твое второе имя. Ты что-то имеешь против?

– Нет, это не является государственной тайной.

Эви посмотрела на него поверх оправы темных очков:

– Могу я задать тебе еще несколько вопросов?

– Попробуй.

На какое-то время Эви замолчала. «Меня ждет еще один допрос», – подумал Ник.

– Какой цвет твой любимый?

Зачем нужно было столько думать, чтобы спросить его об этом?

– Черный.

– Я не удивлена. Он тебе подходит. Ты слушаешь музыку в стиле кантри?

По ее мнению, это и значит познакомиться ближе? До сих пор у Ника оставалась надежда на то, что Эви не так поверхностна.

– Нет, я люблю рок.

– Какой у тебя любимый фильм?

– «Рассвет мертвецов».

У нее вытянулось лицо.

– Правда?

– Правда. Это отличное кино. Следующий вопрос.