Что, снова в школу? (СИ)

— Такси. Ну, ту, на которой мы и приехали, — посмотрел он на нашу тройку и добавил: — Случилось чего?

— Ребята, не волнуйтесь, все нормально, заходите, располагайтесь, накрывайте на стол, ну, а мы пока решим маленькое недоразумение, — разворачиваюсь я к машине с прямым намерением вернуть беглянку и наконец-то расставить все на свои места.

Нателла поспешила за мной. Андрей, кинув несколько слов друзьям, тоже поторопился в нашу сторону.

— Отец, я с вами, — отрезал он, не принимая возражений.

— Андрей, у тебя гости, может, мы сами? — посмотрел я на него, усаживаясь за руль.

— Это даже не обсуждается! — пресёк он возражения и уселся на заднее сиденье.

Выезжаем на проезжую часть, направляясь в город. Изредка посматриваю на Нателлу. Бедная моя девочка совсем бледная от волнения, она все время набирала кого-то по мобильному, видимо, Викторию, но без каких-либо результатов.

— Отец, может, все-таки объяснишь, что именно произошло?! — настаивал сын.

— Андрей, понимаешь, тут такое дело…

— Орловский! Ты в своем уме? Так нельзя! — перебила меня Натель, сидящая рядом и испепеляющая меня своим взглядом.

— Почему? — спрашиваю коротко.

— Да хотя бы потому, что это так не делается! Не на ходу, и не в машине! Есть миллион возможностей и мест, где можно рассказать правду…

— Кто-то мне скажет, что, черт возьми, происходит?! — перебил Андрей Нателлу, высовываясь сзади и пытаясь достучаться до нас.

— Да…

— Нет! — вновь перебила меня Нателла. — Ты хоть раз можешь меня послушать?! — смотрит на меня так, что нет никаких сил больше вариться во всей этой лжи.

— Я уже тебя однажды послушал! И к чему это привело?! — запустив руку во внутренний карман, я достаю оттуда свой бумажник и одной рукой вытягиваю почти затертое до дыр письмо из прошлого, что разрушило мое будущее.

— Что это? — она непонимающе смотрит на меня.

— Читай! — протягиваю я ей пожелтевший листок бумаги.

Натель настороженно берет сложенный листок и медленно разворачивает, изредка кидая на меня свой непонимающий взгляд. Полностью развернув лист бумаги, она нахмурилась, вчитываясь в письмо.

— Я не понимаю…

— Что ты не понимаешь? Читай, и главное, посмотри внизу подпись и дату, — внимательно слежу за ее реакцией.

Я не раз представлял этот момент, с первой нашей встречи я хотел впихнуть это чертово письмо в ее красивое личико и потребовать объяснений. Простых человеческих объяснений!

— Костя, я это письмо не писала! — ее шокированный голос обескуражил меня так, что я, сам того не ожидая, резко ударил по тормозам.

— Бать, ты нормальный?! — тихо выругался Андрей, впечатавшись в заднее сиденье.

Ожидая продолжения, смотрю на Нателлу так, словно на кону стоит чья-либо жизнь. Натель смотрит в письмо, перечитывая его вновь и растерянно поднимает на меня свои большие глаза, наполненные слезами.

— Почерк мой, но я этого не писала…

И поверить в то, что это правда, ничего не стоило — достаточно было видеть ее красивые уставшие глаза, полные обиды и слез.

— В этом письме пятнадцать лет назад ты меня просишь, чтобы я тебя оставил раз и навсегда! И получается так, что я, как последний дурак, оставляю тебя беременную моим ребёнком! — слова сами слетают с моих губ, я не могу сдержаться, эта боль, копившаяся все эти годы, выплеснулась наружу в стоявшей посреди дороги машине.

— Пап, Виктория — твоя дочь?! — послышался позади голос Андрея.

Нателла

Руки сами собой безвольно опускаются на колени вместе с письмом. Письмо. Словно вспомнив что-то важное, я кидаюсь к своей сумочке и начинаю в лихорадке переворачивать всё содержимое в саквояже. Не найдя искомое, я просто переворачиваю сумку и начинаю трясти её, что есть силы, вываливая содержимое на колени. А, вот и оно! От нетерпения и волнения руки подрагивали, а кончики пальцев буквально покалывало. Затаив дыхание, бережно беру сложенный в четыре раза листок бумаги и протягиваю его Костику. Он молча смотрит на мои действия, не проронив ни слова. Позади себя слышу ощутимый сквозняк. Поворачиваю голову и вижу открытую дверь. Кажется, мы не заметили, как Андрей покинул автомобиль. Черт! Андрей, Виктория!

— Костя, потом прочтешь! Андрей…

— Да тут я, — донёсся его голос, — просто необходимо было сделать глоток свежего воздуха.

— Андрей, — начинаю я разговор, выходя из машины, и Костя, запихнув мое письмо во внутренний карман пиджака, следует моему примеру, — нам надо поговорить. Я понимаю, все это сложно, и вы с Викторией…

— Мы не кровные! Я знаю…

— Сына, я знаю, что место не совсем подходящее, хотя, наверное, для такого и нет подходящих мест… — подошёл вплотную Константин к сыну с серьезным лицом и, видимо, с намерением все ему рассказать.

— Пап, можешь не париться, я давно уже все знаю! Мне мама рассказала, ну, когда попросила у тебя развод, — улыбнулся он.

Я невольно стала свидетелем семейных тайн. Хотелось провалиться сквозь землю, либо и вовсе раствориться и не мешать этим двум мужчинам. Да, Андрей пока еще несовершеннолетний, но он однозначно мужчина с большой буквы. Я рада, что Виктория….

— Виктория! Она ещё не знает, что вы не кровные! — воскликнула я, прерывая разговор Орловских.