Что, снова в школу?

Столовая у нас находилась в полуподвальном помещении, где всегда пахло горячими пирогами и борщем. Повернув в буфет, я подошла к миловидной женщине в белом фартуке и забавном чепчике. Она скучающе подняла на нас взгляд и не спеша подошла ближе, выказывая всем своим видом, мол, работаю я на праздниках благодаря ВАМ. 

– Я вас слушаю, - сквозь зубы произнесла она. 

– Два кофе, пожалуйста, - вежливо попросила я. 

Женщина уставилась на меня, словно на дивную зверюшку и, поняв, что я не шучу, прыснула со смеху, да так, что аж слёзы выступили на глаза. 

– Вы, видимо, заведение попутали. Это не кафе, а школьная столовая! Могу вам предложить чай, компот, молоко! Пирожки с яблоками и булочки с корицей. Чуть позже, ближе к обеду, у нас будет салат из свеклы, а также из капусты, - продолжая посмеиваться, озвучила она нам дневное меню. 

– О! Да. Конечно, - отрывисто ответила я и продолжила, - тогда нам чаю с булочками, пожалуйста. 

– Да, от кофейку я бы не отказалась, но раз уж нет кофеина, перейдём на теин! Временно, конечно, - задумчиво протянула подруга, принимая коричневый поднос, явно повидавший совдеповские времена, с чаем и выпечкой. 

– Пойдем вон туда, в уголок присядем, - потянула я подругу, рассчитавшись за заказ. 

– Нат, у нас пять минут осталось, так что надо поспешить, если мы, конечно, на математику не хотим опоздать, - упала за ближайший стол подруга, игнорируя мои слова по поводу дальнего столика. 

– Да не волнуйся ты так, не пойдёт твой Орловский за тобой в столовку, - хмыкнула Светка. 

– Он не мой! - пригубила я чай, обжигая губы о граненый стакан такой же давности, как и поднос. 

– Ну, он так не считает, - кивнула подруга в сторону входной двери в буфет и продолжила, - а я, кажется, просчиталась - все же пришёл! 

– Черт! Пей скорее эту коричневую жижу и закусывай, Светуль, надо ноги уносить! 

– Кофе, пожалуйста, - вежливо попросил Костик. 

Ещё один за кофеином. 

– Господин Орловский! - подскочила буфетчица. – Вы знаете, у нас кофе не продается, но если хотите, я Вам своего растворимого налью, - говорила та, совершенно игнорируя наши вытянувшиеся физиономии. 

– Ты только глянь, Ната, какие привилегии некоторым! 

Кажется, возмущение Светы не осталось незамеченным, Орловский поблагодарил женщину, которая решила показать ему все свои тридцать два зуба, и остановил свой выбор на чае, если это так можно, конечно, назвать. Цветная, ещё и сладкая водица! 

– Свет, челюстями работай, нам на урок! - раздраженно сказала я, поглядывая на подругу. 

Вопреки моим ожиданиям, он не попытался сесть рядом, а стоял, в стороне, и попивал чай, изредка кидая на нас свой взгляд. 

– Через минуту прозвенит звонок, нам пора, - посмотрев на маленькие наручные часы, я поставила полупустые стаканы на поднос, убирая со стола, и направилась на выход, исподтишка поглядывая на Орловского. Он словно не спешил - стоял и попивал чаёк, опираясь о стенку, напоминая дворового хулигана. На нем были потертые штаны и белая поло, выгодно подчеркивающая его накачанную грудь и широкие плечи. И не скажешь, что он метит на кресло мэра города. Кинув на него последний взгляд, я заметила еле игравшую улыбку на его лице. Паразит, блин. Поставив поднос в отведенное для грязной посуды место, я, не оглядываясь, покинула буфет, подгоняя подругу. 

– Вот ты мне скажи, Ната, мы теперь весь месяц вот так бегать будем? 

– Ну, я же тебя не заставляю. Свет, я не хочу вести светские беседы в классе и тем более в присутствии НЕГО! Ты должна прекрасно понимать, что любые разговоры будут сводиться к одному! И пока я смогу избегать темы прошлого, я буду делать все, чтобы сохранить мою тайну, - остановилась я перед дверью в класс, слегка запыхавшись. 

– Кажется, я вовремя - если речь о тайнах, значит, я часть этого секрета! - послышался позади нас голос Кости.

Глава 4

Нателла

– Орловский, что непонятного? От-ва-ли! - буквально по слогам произнесла я. Голос мой в пустынном коридоре казался громом среди ясного неба. Окинув его раздраженным взглядом, я поднесла руку к дверной ручке, но меня опередили. Дверь открылась, и на пороге класса оказался наш старый учитель математики. «Боже, они что, все сговорились, решили развлечься за наш счёт?» - пронеслось в моей голове. 

Пётр Сергеевич, кажется, совсем не изменился, и время его не затронуло. Худощавый и высокий усач, который неизменно пах табаком и хозяйственным мылом. 

Смерив нашу тройку своим орлиным взглядом, он шире открыл дверь и твёрдо сказал: 

– Проходите.