Что создано под луной?

И Риоль сразу понял, чем эти люди отличаются от тех, с кем он недавно расстался.

Те – боялись, что их услышат, даже, если они скажут разумные вещи.

Эти – стремились быть услышанными, не задумываясь о том, разумно ли то, что они говорят

Они делали невозможное – претворялись свободными. И их счастье заключалось в том, что они этого не замечали.

– Быть свободным и хотеть считать себя свободным – это состояния создающие различные по своей сути проблемы, – пробормотал Искариот, проходя мимо Риоля.

– …Весь мир будет с нами!

– Весь? – с некоторым сомнением сказал Крайст.

– Конечно – весь!

– А по каким критериям, простите, молодой человек, вы будете устанавливать то, с кем вы сами хотите быть вместе?

– А ни по каким! – тех, у кого на все готов ответ, смутить вопросом трудно, – Мы не станем разбираться, а будем дружить со всеми!

Крайст был несколько обескуражен подобным ответом, а Искариот тихо усмехнулся:

– С дружбы со всеми подряд и начинается объединение с подлецами…

Видимо, у него тоже был готов ответ на любой случай.

Впрочем, Искариот не стал декларировать этой идеи, а просто весело сказал молодому человеку с восклицательными знаками: – Вы обладаете очаровательной привычкой – уверенностью в том, что говорить обо всех людях хорошо – это хорошо…

– Но вы, профессор, по крайней мере, согласны с тем, что все люди станут равными?

– Все зависит от того, что вы понимаете под равенством.

– Равенство – это равенство, – молодой человек, в свою очередь был несколько озадачен тем, что даже такие очевидные вещи, как равенство, нужно кому-то объяснять.

Крайст промолчал, но за него ответил Искариот:

– Равенство – это когда каждый человек может потерять столько же, сколько и ты…

На мгновение возникла фаза молчания.

Она иногда возникает в самых разных ситуациях: выпивке, сексе, бане, и только девушка, скачанная с интернета, прошептала Искариоту:

– А как же: «Возлюби ближнего своего…»?

– Когда нет того, кого хочется любить, приходится любить кого попало, – ответил ей Искариот, а Крайст, услышав эти слова, покачал головой, но промолчал…

Крайст поднял свои голубые глаза на смоляные глаза девушки, и они оба улыбнулись.

– Суди вас Бог, молодые люди… – сказал Он тоном, не вызывающим сомнения в том, что этот разговор останется между ними и никакому суду подлежать не будет, но не смотря на гам вокруг костра, его слова были услышаны:

– Что вы, профессор, бога нет!

– Это научно доказанный факт!

– Верить в бога – это смешно!

– Бога нет – потому, что его нет!

– Может быть, – ответил молодым людям Крайст, продолжая улыбаться, – Может быть для Бога не так уж важно – есть он или нет…

– Бог – это ведь что-то вроде легенды.

– Неплохо, молодой человек, ведь легенда – это поумневший исторический факт.

Хотя вы думаете, что это – состарившаяся сплетня…

– Ну, по-моему, о Боге уже все сказано, – не унимался молодой человек, и Крайст спокойно улыбнулся на эти слова: – А все – услышано?..

– А во что же вы верите? – поинтересовалась девушка, нарисованная углем.

– В науку! И теория вероятности говорит…

– Что такое – теория вероятности? – спросила девушка, нарисованная углем у девушки, скачанной с интернета.

– Это наука, доказывающая то, что когда к двум прибавить три – в среднем получается около пяти…