Что создано под луной?

И меньше всего профессор Юдин ожидал того, что это, много раз, в той или иной форме, повторяющееся утверждение, вызовет вопрос, который может поставить его в тупик:

– А что такое – прогресс? – проговорила девушка, скачанная с интернета, и Риоль вспомнил последний разговор в кабинете Начальника центра управления космическими полетами Эгриэгерта.

– Ну… Прогресс… Прогресс – это движение вперед, – такое бессмысленное, как и всякое определение, определение не устроило самого Сергея Сергеевича, но больше ему нечего было сказать, и он вопросительно посмотрел на Крайста, «профессора Назаретова»: «Кого это вы ко мне привели?»

Крайст, мельком бросив укоризненный взгляд на девушку, грустно улыбнулся и тихо ответил:

– Прогресс – это всего лишь использование законов природы на благо человеку…

– Вот именно, – кивнул профессор Юдин. Он был одновременно и благодарен «профессору Назаретову», и раздражен тем, что провинциал пришел к нему, столичному декану факультета, на помощь. Но больше всего профессора Юдина раздражило то, что в тупик его поставила незрелая девчонка.

– …И вот здесь, девушка, мы, историки, и играем ведущую роль, потому, что только мы, используя принцип исторического материализма, вооруженные марксистско-ленинской этикой, социалистической моралью, способны собрать тот исторический материал, который может полностью подтвердить правоту наших, пролетарских ценностей.

И нашу историческую нравственность.

Профессор Юдин замолчал, уверенный в том, что своей проповедью ему удалось поставить девушку на то место, которое отведено девушке в присутствии двух профессоров.

И одного доцента. И хорошо, что то, что прошептал «доцент», профессор Юдин не услышал:

– Нет большей глупости, чем морализирование в поиске исторических фактов…

– Не люблю проповедников, – прошептала на ухо Крайсту девушка, нарисованная углем, – Хотя и выросла среди них.

И Крайст также тихо ответил ей:

– Чтобы понять проповедника, подумай о том, как бы ты сама выполнил его работу…

* * *

То ли смущенный, то ли смущенный оттого, что смутился, Сергей Сергеевич предложил:

– Давайте о прогрессе поговорим за чаем, – и вышел из своего кабинета, довольный тем, что демонстрирует гостям доверие, оставляя их одних в кабинете. Там, где он занимался самым секретным делом – историей своей страны.

Искариот, развалившийся в глубоком кресле, ослабил галстук, и, облокотившись на кожаный валик поручня, склонился к Крайсту:

– А может действительно, стоило остановиться на уровне лошади и телеги? Зачем нужны были автомобили, пароходы, самолеты?

Риоль подумал о том, что этот вопрос, не то, чтобы сильно волновал его, но не раз приходил к нему в голову, и был благодарен Искариоту за то, что тот задал этот вопрос.

И еще, Риоль понял, что этот вопрос был задан не для Крайста, а для него самого.

Крайст ответил тихо, спокойно, но ни секунды не раздумывая:

– Книги, по-твоему, лучше печатать или переписывать от руки?

– Книги несут знания. Значит их нужно много. Следовательно – печатать тиражи нужно.

– А к печатному станку лучше подсоединить электромотор, или лучше, чтобы осел вращал ворот?

– Конечно, лучше электромотор.

– Вот ты сам и ответил на вопрос о прогрессе…

Но Искариот сразу не унялся:

– Машины чаще ломаются, чем ослы.

– Зато – реже болеют…