Что таится за завесой

Человек, в которого я влюбилась, на самом деле никогда не существовал. Кэлум не был настоящим – он был иллюзией. И я уже видела подобия его истинной формы раньше. Видела рисунки и статуи с этим прекрасным, вселяющим ужас лицом и видела эту жуткую власть над мертвыми.

Калдрис.

Я заставила себя встать на ноги, упираясь руками на каменную стену за спиной, хотя мне хотелось бросить все и сдаться, и меня окружило еще больше скелетов.

Я смутно осознавала, что где-то поблизости еще идет сражение и из-под руин выбираются люди, чтобы убежать от армии мертвецов Калдриса, который уверенно шел ко мне.

Скелеты выстроились вокруг барьером, лишив меня возможности спастись. Когда Калдрис приблизился, они медленно расступились и впустили его в образованный круг.

Вблизи он казался еще больше – огромным, – люди такими не бывают. Его фигура возвышалась над скелетами, когда он остановился передо мной. Метка на моей шее горела, ощущая силу фейри так близко.

Он протянул руку, идеальную, сильную, чтобы коснуться меня, но я покачала головой. Теперь его очарование исчезло, сквозь каждую линию тела проглядывал дикий зверь, резкие черты его лица тоже выглядели животными, как и манера, в которой он двигался.

Отступив к стене, я задела рукой косточку пальца одного из скелетов, охранявших меня, и из моих легких вырвался испуганный визг.

Мой бог был не чем иным, как воплощением чистой, жестокой красоты, и я не хотела иметь с ним абсолютно ничего общего. Больше никогда.

– Они не причинят тебе вреда, детка, – сказал он, склонив голову набок и глядя на меня сверху вниз.

Даже его голос стал глубже – что-то древнее звучало в нем, когда вспыхивали эти голубые глаза.

Отвернувшись от него, я вгляделась в просветы между скелетами туда, где трупы мертвых стражников Тумана сражались с мечеными, которые выбирались из-под руин, чтобы спастись. Мы нашли людей, которых собирались спасать, а я… я привела фейри прямо к ним.

Армия мертвецов разоружила их, заставив встать на колени, и удерживала группами, пока я в ужасе наблюдала за всем этим.

– Прекрати, – взмолилась я, взглянув на Калдриса.

Его рука все еще была протянута ко мне, он ждал меня, как будто не мог до конца поверить, что я не упаду в его объятия, как обычно.

Никогда, никогда больше я не позволю ему прикоснуться ко мне, после того, что он сделал, после того, как он лгал мне столько времени.

Я даже не знала его имени. Он даже не был, черт возьми, человеком.

– Ты же знаешь, я не могу этого сделать, – сказал он.

На его лице отразился слабый намек на сожаление, когда он пристально посмотрел на меня. Калдрис полностью сконцентрировался на мне, не обращая ни малейшего внимания на битву, что велась вокруг нас.

– Отпусти их, и я пойду с тобой. Ведь ты же этого хочешь? Это твоя цель? Просто отпусти их, – умоляла я, подавляя ужас при мысли о том, что меня доставят в Альвхейм, и о том, что меня там ждет.

– О, моя звезда, – грустно произнес он, и взгляд его наполнился сочувствием, когда его рука опустилась на железную цепь, обвивавшую мою шею.

Он медленно разматывал ее, и кожа на концах его пальцев горела от прикосновений заколдованного металла, пока он не отшвырнул ее в сторону.

– Ты пойдешь со мной в любом случае.

38

Колени у меня подогнулись, и я чуть не упала, когда сила волной вернулась в мое тело. Метка у меня на шее засияла белизной свежевыпавшего снега, внутри нее кружились чернильные тени в унисон с меткой, пульсировавшей на его шее.

Я отбросила его руки от себя, больше не желая чувствовать их прикосновений к коже. Теперь я осознала: все, что он мне говорил, было ложью. Его заверения в любви. Его желание обладать мной. Я оказалась полной дурой и попалась на его удочку. А он просто разыграл меня и использовал, чтобы добраться до Сопротивления.

Он схватил меня за подбородок своими настойчивыми пальцами и, наклонив мою голову набок, осмотрел следы на горле, где меня обожгло железо. На мгновение он нахмурился, а затем отпустил подбородок так же внезапно, как поймал.

Он поднес кинжал к запястью и провел острым лезвием по коже. Хлынувшая из раны кровь заструилась по руке на землю. Затем он поднял руку, поднес запястье к моему рту и прижал его к губам, поморщившись, когда я отпрянула.

– Пей, – приказал он, оскалившись, когда я покачала головой и еще глубже вжалась в стену.

Он так сильно надавил запястьем на мои губы, что пришлось открыть рот, чтобы он не раскрошил мне зубы. Его кровь проникла внутрь, обволакивая язык и стекая по горлу расплавленным жаром. По моим венам заструилась лава и одновременно … смертельный холод.

Он согрел меня изнутри, его кровь достигла моего желудка, и я впервые почувствовала себя сытой. Я плотно сжала бедра, потому что во мне росло желание, хотя разумом я понимала – мне хочется убить его за то, что он сделал со мной.

Когда он наконец оторвал запястье от моего рта, я качнулась вслед за рукой – я жаждала снова припасть ртом к источнику, наполнявшему меня эйфорией, которой я никогда не знала. Тело у меня проснулось, и загудела кожа, и казалось, что даже солнце над нами засияло немного ярче.