Читаем Что такое антропология? полностью

Типичный туземный термин в норвежском языке fred og ro означает «мир и покой». В то же время в норвежском туземном словоупотреблении понятие fred og ro имеет определенные культурные коннотации, делающие прямой перевод недостаточным, чтобы покрыть все значение термина. Культурный перевод, таким образом, подразумевает объяснение полного значения туземных понятий с указанием области применения и особенностей их использования. Поэтому такой перевод не ограничивается отдельными понятиями, а показывает, как они связаны с другими понятиями и в конечном счете как все вместе они образуют непрерывное целое, т. е. мир данной культуры.

Иногда антропологи сталкиваются с понятиями (или событиями), которые кажутся непереводимыми. Например, считается, что некоторые народы не проводят различия между мыслями и эмоциями так, как это делается в европейских языках, а вместо этого используют одно слово, которое можно было бы перевести примерно как «мыслечувство». В таких случаях в своем описании антропологу следует использовать туземный термин без перевода. Этот случай напоминает нам, что мир делится на смысловые сегменты весьма различными способами. Даже два таких близких языка, как английский и уэльский, по-разному проводят различие между зеленым и голубым: некоторые оттенки воспринимаются в английском как голубой, а в уэльском как зеленый. Более того, такие «объективные», общие для всех людей вещи, как части тела, не определяются всеми народами одинаково. Аргентинский мясник разделывает тушу вдоль иных линий, нежели немецкий, и использует для описания видов мяса словарь, который только частично совпадает с немецким; сходным образом границы между частями человеческого тела не являются повсюду одними и теми же. Например, народ ибо в Нигерии использует одно наименование для обозначения всей ноги – от стопы до бедра.

Подобные переводческие задачи относительно просты и ясны. Гораздо сложнее перевести абстрактные термины, т. е. понятия, относящиеся к представлениям о духах, моральным ценностям, абстрактным системам классификации и т. д. В программной книге о религии нуэров, суданского скотоводческого народа, Э.Э. Эванс-Причард описал их верования и религиозные понятия в мельчайших деталях и приложил огромные усилия, чтобы изобразить их духовный мир, представления о жизни после смерти и ритуалы так, как они видятся самими нуэрами [Evans-Pritchard, 1956]. Хотя эта книга высоко оценена и входит в список обязательного чтения по антропологии религии, было высказано предположение, что на культурный перевод Эванс-Причарда могли повлиять его собственные убеждения, так как он был католиком. В частности, утверждалось, что созидающий дух нуэров, kwoth, описывается сходно с христианским Богом.

Любой культурный перевод неизбежно включает долю интерпретации и упрощения. Ни один нормальный читатель не смог бы уяснить смысл текста, состоящего исключительно из переведенных буквально, непосредственных цитат информантов. Поэтому неотъемлемыми составляющими культурного перевода являются сжатие и редактирование. Даже независимо от того, насколько выдающимися способностями к полевой работе, написанию текстов или аналитике обладает антрополог, текст в любом случае означает выбор и, следовательно, всегда в той или иной степени будет окрашен субъективным пониманием переводчика.

Другими словами, добиться «чистого» культурного перевода оказывается невозможно: текст всегда будет отражать профессиональные интересы антрополога. Вопросы, настоятельно требующие внимания антрополога в процессе исследования непохожих (или похожих) на него людей, не обязательно должны быть теми же, какие интересуют исследуемых. Антропологи так же используют свои абстрактные понятия (гендер, класс, этничность, иерархия и т. п.), чтобы организовать данные, и не всегда соответствующие понятия существуют в жизненных мирах информантов.

Единственным окончательным решением проблемы перевода под названием «угроза искажения» может быть разрешение информантам говорить непрерывно, что означает стать для них чем-то вроде стойки микрофона. Подобный эксперимент, результатом которого неизбежно стала бы серия длинных, неотредактированных и не снабженных пояснениями монологов, показал бы только, как важны антропологическая интерпретация, сжатие и редактирование. Такой текст был бы малопонятным и нечитаемым. Кроме того, перевод должен состоять не только в том, чтобы сделать высказывание ясным, но также в объяснении паттернов действий и принципов социальной организации.

Перейти на страницу:

Все книги серии Переводные учебники ВШЭ

Что такое антропология?
Что такое антропология?

Учебник «Что такое антропология?» основан на курсе лекций, которые профессор Томас Хилланд Эриксен читает своим студентам-первокурсникам в Осло. В книге сжато и ясно изложены основные понятия социальной антропологии, главные вехи ее истории, ее методологические и идеологические установки и обрисованы некоторые направления современных антропологических исследований. Книга представляет североевропейскую версию британской социальной антропологии и в то же время показывает, что это – глобальная космополитичная дисциплина, равнодушная к национальным границам. Это первый перевод на русский языкработ Эриксена и самый свежий на сегодня западный учебник социальной антропологии, доступный российским читателям.Книга адресована студентам и преподавателям университетских вводных курсов по антропологии, а также всем интересующимся социальной антропологией.

Томас Хилланд Эриксен

Культурология / Обществознание, социология / Прочая научная литература / Образование и наука
Демократизация
Демократизация

С тех пор как глобальная волна («третья волна») демократизации достигла пика на рубеже 1980‑1990‑х годов, тема демократизации стала важнейшей для понимания современного мира политики. Неслучайно во многих бакалаврских и постдипломных учебных программах по политической науке и международным отношениям появились учебные курсы по политическим изменениям и демократизации, но при этом предложение высококачественных учебников по данной тематике остается ограниченным. Настоящее учебное пособие восполняет указанный пробел, доступно и в систематизированном виде знакомя студентов и всех интересующихся современной политикой с теоретическими и практическими аспектами политических изменений и демократизации. В нем затронуты практически все важные аспекты демократизации, включая собственно теории демократизации, необходимые предварительные условия и движущие силы демократического транзита, ключевые акторы и институты, а также условия и вызовы консолидации новых демократий в основных регионах мира. Уделено внимание и неудавшимся случаям демократизации.Книга адресована тем, кто изучает и преподает политические науки, а также всем, кто пытается разобраться в непростых вопросах политического развития мира в последние десятилетия.

Кристиан Вельцель , Кристиан В. Харпфер , Патрик Бернхаген , Рональд Ф. Инглхарт

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Политика / Образование и наука

Похожие книги

Взаимопомощь как фактор эволюции
Взаимопомощь как фактор эволюции

Труд известного теоретика и организатора анархизма Петра Алексеевича Кропоткина. После 1917 года печатался лишь фрагментарно в нескольких сборниках, в частности, в книге "Анархия".В области биологии идеи Кропоткина о взаимопомощи как факторе эволюции, об отсутствии внутривидовой борьбы представляли собой развитие одного из важных направлений дарвинизма. Свое учение о взаимной помощи и поддержке, об отсутствии внутривидовой борьбы Кропоткин перенес и на общественную жизнь. Наряду с этим он признавал, что как биологическая, так и социальная жизнь проникнута началом борьбы. Но социальная борьба плодотворна и прогрессивна только тогда, когда она помогает возникновению новых форм, основанных на принципах справедливости и солидарности. Сформулированный ученым закон взаимной помощи лег в основу его этического учения, которое он развил в своем незавершенном труде "Этика".

Петр Алексеевич Кропоткин

Культурология / Биология, биофизика, биохимия / Политика / Биология / Образование и наука
Психодиахронологика: Психоистория русской литературы от романтизма до наших дней
Психодиахронологика: Психоистория русской литературы от романтизма до наших дней

Читатель обнаружит в этой книге смесь разных дисциплин, состоящую из психоанализа, логики, истории литературы и культуры. Менее всего это смешение мыслилось нами как дополнение одного объяснения материала другим, ведущееся по принципу: там, где кончается психология, начинается логика, и там, где кончается логика, начинается историческое исследование. Метод, положенный в основу нашей работы, антиплюралистичен. Мы руководствовались убеждением, что психоанализ, логика и история — это одно и то же… Инструментальной задачей нашей книги была выработка такого метаязыка, в котором термины психоанализа, логики и диахронической культурологии были бы взаимопереводимы. Что касается существа дела, то оно заключалось в том, чтобы установить соответствия между онтогенезом и филогенезом. Мы попытались совместить в нашей книге фрейдизм и психологию интеллекта, которую развернули Ж. Пиаже, К. Левин, Л. С. Выготский, хотя предпочтение было почти безоговорочно отдано фрейдизму.Нашим материалом была русская литература, начиная с пушкинской эпохи (которую мы определяем как романтизм) и вплоть до современности. Иногда мы выходили за пределы литературоведения в область общей культурологии. Мы дали психо-логическую характеристику следующим периодам: романтизму (начало XIX в.), реализму (1840–80-е гг.), символизму (рубеж прошлого и нынешнего столетий), авангарду (перешедшему в середине 1920-х гг. в тоталитарную культуру), постмодернизму (возникшему в 1960-е гг.).И. П. Смирнов

Игорь Павлович Смирнов , Игорь Смирнов

Культурология / Литературоведение / Образование и наука