Что такое Аргентина, или Логика абсурда

На первой полосе газеты красовался Хорхе, похожий на карикатуру капиталиста в стиле Кукрыниксов: толстый коротышка с оттопыренными карманами и вороватыми поросячьими глазками. Заголовок гласил о закрытии 7800 торговых мест ярмарки и задержании сеньора Кастишо вместе с тридцатью другими акционерами Ля Саляды, обвиняемыми в противозаконных действиях. Также были задержаны двое полицейских, которые были призваны блюсти порядок и обеспечивать безопасность ярмарки. Эти горячие мачо, вряд ли знающие о действиях хана Батыя на Руси, орудовали ничуть не хуже, собирая установленный ими оброк в виде смятых денежных бумажек, которые к концу дня представляли собой совсем не маленькую сумму, зачастую превышающую размер их месячного оклада. Торговцы подделками международных брендов облагались наиболее высоким «налогом», продавцы товаров местных фабрикантов – меньшим, но от подати не был освобожден никто. И вот произошла утечка информации, кто-то на кого-то обиделся, не поделился с коллегой… впрочем, об этом в газете не писалось, но не так сложно было понять суть произошедшего, всколыхнувшего ярмарочный день, принесшего пару-тройку неприятных часов королю Ля Саляды и сорвавшего мое интервью с ним.

Как и во всех сказках про королей, вскоре последовал неизбежный хеппи-энд. Улик не нашли, обвинения не подтвердились, и за недостатком доказательств (и, несомненно, по получении приличной суммы от Хорхе, о чем, естественно, официальные источники умолчали) король был освобожден, а торговля в Ля Саляде возобновилась. Правда, несколько коммерсантов, торговавших стильными подделками и контрабандными брендами, все же были публично осуждены, и их прилавки заняли те, кто продавал товары аргентинских производителей. Коричневые сумки «Луи Виттон» перекочевали под те же самые прилавки, и все пошло своим чередом. Хорхе Кастишо отчитался о проведенной работе и пообещал международным организациям и впредь вести тщательную и скрупулезную работу по защите торговых знаков и соблюдению правовых норм интеллектуальной собственности. На этом все и успокоились. К тому же наступал сезон футбольного кубка Америки, и уже стало совсем некогда заниматься расследованиями в Ля Саляде. Все внимание было переключено на заключение пари о победителе, обсуждение состава аргентинской сборной и компетентности тренера.

Тупиковая улица

Архитектор Франциско красив, всегда загорел и носат, как Тото Кутуньо. Его жизнерадостность – результат беспрерывного посещения психоаналитиков, практикующих разнообразные направления анализа: от Фрейда до Юнга, не обижая Адлера между ними. В его одежде – сочетание лилового, желтого, красного и голубого; в его глазах – затаенные сомнения в своей сексуальной ориентации, тщательно скрываемые выработанным и с лихвой оплаченным в кабинетах психологов жизненным оптимизмом. Франциско танцует танго, берет уроки у известных и дорогих преподавателей, которые вместе с фигурами танца учат его, как быть мачо. Ему это необходимо как в танго, так и в его работе, где приходится руководить бригадами коренастых смуглых рабочих из Боливии и Парагвая. В Аргентине работа архитектора непременно включает в себя обязанности прораба, поэтому архитектор – одна из самых распространенных и наиболее востребованных профессий. Тут даже самый простой ремонт протекающего унитаза или отсыревшей стены не обходится без дипломированного специалиста. Благополучный вид архитектора – уравновешенного сангвиника и оптимиста – вселяет уверенность во владельцев протекающего унитаза и убедительно доказывает, что все свалившиеся на них проблемы быта в этой жизни можно разрешить… с помощью архитектора, разумеется.