Что такое Багинот

– Дня на три – минимум, – с мрачным удовлетворением повторил с каминной полки ковер первый вариант своего прогноза.

– Зря мы тем мухоморщикам бывшим парус отдали, – расстроенно поджала губы царевна и выглянула в окно. – Сейчас бы накрыть Масдая ой как пригодился… Не панацея, естественно, но хоть от постоялого двора к постоялому двору короткими перелетами смогли бы добираться… наверное.

– Но должны же они были как-то до дома доплыть, Сеня, – с укоризной напомнил муж. – У них ведь даже весел не осталось!

– Руками бы догребли, – недовольно пробурчала Серафима: старые обиды уходят неохотно.

– Сень, но ты ведь так на самом деле не думаешь…

– Думать я про них еще буду!.. – фыркнула она по инерции но, вспомнив о вечном мире и коммерции, обещанных Лесогорью молодым конунгом, великодушно успокоилась. – Адалет уже встал? Олаф, не видел?

– Встал, и уже знает, что нужно делать, чтобы продолжить путь без задержки! – раздался бодрый голос старичка из-за необъятной спины отряга.

– Вы сможете разогнать тучи? – оживился северянин.

– Остановить дождь? – с благоговением предположил Иван.

– Узнать, где подешевле купить коней? – недоверчиво прищурилась царевна.

– Оставь такую ерунду непосвященным в древние таинства магии, девица Серафима, – снисходительно фыркнул чародей. – И вмешиваться в деяния природы нам тоже нужды нет, молодые люди. Ведь мне известно средство получше…

Средством получше оказалось одно старое, но простое заклинание. Пять минут усердных пассов и вдохновенного бормотания – и маг-хранитель самодовольно выпрямился во все доступные ему метр шестьдесят и окинул гордым взором застывшую в почтительном внимании аудиторию.

– Воды! – скомандовал за плечо волшебник, буравя горящим взглядом из-под кустистых бровей нервно подрагивающего кистями Масдая.

– Зачем? – не понял Олаф.

– Проведем демонстрацию гидрофобного эффекта, – милостиво снизошел до объяснений маг.

Уразумев из всего сказанного только первое слово, отряг тем не менее послушно протянул старику полный кувшин воды, предназначенной для утреннего омовения супружеской пары.

– Столько хватит?

– Столько лишне!!! – осознав, чтО собирается делать Адалет, в панике возопил ковер. – Прекратите немедленно!!! Я требую!!! Я прика…

Но было поздно.

Торжествующе улыбаясь, чародей медленно вылил на застывшего от ужаса Масдая все два литра с половиною.

Ковер ахнул, зрители охнули…

Вода, собравшись в плоский толстый блин на поверхности вставших дыбом щетинок, постояла на месте с пару секунд, дрожа, и вдруг, будто надумав что-то, быстро и разом стекла вся на пол и юркнула в щели под доски.

– Сухой… – Сенька недоверчиво потрогала дрожащую от пережитого потрясения спину ковра, потерла палец о палец и поднесла к глазам. – Как только что с печки слез!..

– Ну а я что говорил! – усмехнулся Адалет, победно складывая короткие ручки на пухлой груди. – Кренделяция Шмонделя, пропорция четыре на два! И да устыдятся маловерные!

Признавая полное и безоговорочное поражение, Серафима развела руками.

– Устыдились.

– Ну, что? Собираемся? – деловито повернулся к выходу отряг.

– Вперед! – бодро возглавил процессию старичок.

– Только я одного не поняла, – задумчиво проговорила царевна вослед бодро удаляющимся по коридору спинам. – На нас он тоже шменделяцию Кренделя наложит, или всё-таки стоит разориться на плащи?

– Кренделяцию Шмонделя, – дотошно поправил Иван.

– Да какая в крендель разница!..

Лицо супруга задумчиво вытянулось.

– Наверное, есть… И вообще: тронемся в путь – станет видно. Адалет – великий маг! – оптимистично закончил лукоморец и принялся проворно упаковывать в вещмешок извлеченные на ночь пожитки.

После первых пяти минут пути всё стало действительно видно. И даже виднее, чем всей честной компании того хотелось бы.

Первым тревогу поднял Масдай.

– А вам не кажется, уважаемый маг, что заклинание ваше то ли поизносилось, то ли прохудилось? – нервно подрагивая ворсинками, брюзгливо поинтересовался шершавый шерстяной голос.

– В смысле? – снисходительно фыркнул из-под капюшона нового плаща Адалет: к разочарованию путников, гидрофобность на одушевленных существ наложению не подлежала.

– В смысле, вода на меня льет, как из ведра, вот в каком смысле! – огрызнулся ковер.

– Ну естественно, – важно подтвердил старик. – Льет. На то он и ливень. Только вода эта на тебе не задерживается. Как в гостинице.

– В гостинице не задерживалась, – терпеливо согласился Масдай. – А сейчас задерживается, скапливается и даже, по-моему, размножается.

– Не может быть, – сказал, как отрезал волшебник и высокомерно оттопырил нижнюю губу. – Это тебе кажется. Автоиндуцированная гидрофобия. В сопровождении параноидального синдрома.

– Значит, фобия? – переспросил ковер.

– Да.

– В сопровождении синдрома?

– Именно, – авторитетно кивнул старичок. – Так что, успокойся и…

– Успокоиться?!.. Успокоиться?!..

Долготерпение, качество и при иных обстоятельствах не входящее даже в седьмой десяток добродетелей ковра, растаяло под потоками лотранского ливня как рафинад, и Масдай – само воплощение гидрофобии на Белом Свете – взорвался возмущением и брызгами.