Что такое Красный флот

Надо было быть уже при явке хорошим специалистом. Знать как следует какое-нибудь дело. Слесарем кто был, или токарем, или машинистом на волжском пароходе, — тем и посчастливилось. Выбрали несколько человек и сказали: «Ну, ребята, повезло вам — во флот назначены. Служба хоть и трудная, но интересная. А здоровьем и знанием не обижены».

Так и оказались ребята через несколько дней в Ленинграде. Прямо с вокзала, в своих зипунчиках, со своими мешочками, пошли все новобранцы в экипаж.

Экипаж — это такое место, где находятся моряки, ожидающие назначения на суда или прибывшие откуда-нибудь или состоящие в резерве флота.

Пополнение и убыль идут непрерывно на судах, и весь этот текучий состав проходит через экипаж. Там же, в экипажах, обучают новобранцев азбуке военного и морского дела.

Прибыли ребята в экипаж, вымылись, сразу же одели выданное парусиновое рабочее платье, бушлаты[4]. Пригнали, и в первый же день — на собрание. Там старые моряки, много лет уже прослужившие во флоте, до самого позднего вечера толковали с ребятами о том, какая теперь служба во флоте, как надо работать, чтобы вскоре стать настоящим моряком, и каково раньше, при старом режиме, доставалось моряку.

Моряк — человек военный. Он не только должен уметь ходить под парусами, но и хорошо обращаться с винтовкой, не хуже любого красноармейца.

Вот с этого-то дела — обучения военному строю и военной службе — и началась работа наших ребят во флоте.

Учились месяц, другой, смотришь — и стали парни выправляться, молодцами выглядят. И многое, что раньше было неясно, теперь все простым показалось. Потом пошли все ребята к Красной присяге, сказать свое слово, что и они будут крепко стоять за рабоче-крестьянскую власть на своих кораблях.

После присяги пошли среди ребят толки, что каждого ожидает впереди. Дня два сидели друг против дружки на койках и судили-гадали, кому что выйдет. Из казармы экипажа по многим дорогам может пойти служба краснофлотца. Кто прямо попадет на судно и сразу же очутится в плавании. А кто попадет в школу, где из него будут готовить судового машиниста, кочегара, рулевого или артиллериста. Когда выучат, тогда и пойдет на корабль. И так завидно — и этак не плохо. Большие разговоры были среди ребят.

На утро приехала комиссия. Выстроили всех, и начался опрос: кто ты такой, где раньше служил и что знаешь? Некоторые и раньше рулевыми были — кто на Двине, кто на Каме. Этих сразу — в школу рулевых и сигнальщиков пополнять свое образование. Те, которые были слесарями — к машине. Там бывает много починок, ремонта.

— А с машиной знакомы?

— Нет! — отвечают эти ребята.

Несколько человек из тех, кто хорошо учился в школе по специальности, кто зимою ходил на курсы для краснофлотцев, уже шли по новой для себя дороге. Они остались во флоте учиться на командира.

— Никому не закрыта дорога вперед. Только учись и работай. Так-то, ребятки!

Сидорыч стал закручивать цыгарку. Мертвая тишина стояла в лесу. Сучья весело потрескивали, выделяя порой яркое пламя и освещая живописную группу пионеров.

Толя Жуков подбросил в костер несколько веточек — повалил дым густыми клубами, и Толе показалось, что он не в лесу, что этот дым, улетающий в высь, идет из трубы большого военного корабля. Сам же он не пионер Толя Жуков, а кочегар, который, утирая лившийся градом пот, подбрасывает черную пищу в горящую пасть топки. Да, тяжела служба во флоте.

До этого времени она представлялась Толе каким-то вечным блаженством — носи красивую матросскую форму да разъезжай себе по морям и океанам, наблюдая во все стороны из бинокля. Вдруг его мысли прервались сигналом трубы, призывающим пионеров ко сну.

Сидорыч тоже стал собираться. Пионеры дружными голосами благодарили его и просили завтра обязательно встретиться.

— Ребятки, я завтра встречусь с вами на одном из кораблей Черноморской эскадры, — и с этими словами Сидорыч, попрощавшись, ушел. Долгое время ребята провожали его фигуру, скрывающуюся в вечерней мгле.

Из груды развалин — «окомсомоленный» Красный флот

Такого оживления и волнения присутствующих на побережье южного черноморского городка не помнят и старожилы. Огромная масса людей с нетерпением всматривалась в синеющую даль моря. Предстояла встреча дорогих гостей — и еще каких!

Стройными рядами стоят фаланги различных организаций, начиная от районного комитета партии и кончая знакомым нам 105-м пионерским отрядом.

Их взоры — и старого члена партии, и молодого комсомольца, и юного пионера— обращены к морю. Оттуда должна показаться возрожденная эскадра Красного Черноморского флота. Назначенный час прихода приближался.

Стрелки городских башенных часов, как бы выражая нетерпение вместе с собравшимися, казалось, прыгали быстрее, чем надо. Но вот на горизонте показались еле видимые дымки. «Идут, идут!»—пронеслось радостной волной по рядам. Вот уже целые клубы дыма, а немного спустя стали видны грозные очертания головного судна. Немного спустя звуки духового оркестра краснофлотцев бодрой волной пронеслись по бухте и слились со звуками оркестров на берегу.