Что такое повезло, и как с этим бороться

— Ага. Ну, подумаешь, предлагали дочке уважаемого трактирщика Пола, толстой Юме совершить прогулку к вам в гости… — я тут отчетливо слышу, как хмыкает за спиной эта, а мент продолжает — Нет, нет, весьма и весьма пристойно, ей уж по ремеслу своему, в трактире-то отцу помогая регулярно приходится выслушивать различные предложения… и скажу честно, по моим данным — не все и отклонять… Но Вам она отказала, больно уж Вы необычно предлагали…

— И что же? — от волнения я чуть прокашливаюсь, и Мора по жесту идет к колодцу, налить мне воды, при этом прикрывая лицо рукой — ржет же, зараза!

— Да Вы ж ее приглашали пострелять в ночи из картечницы… уверяли, что у Вас с войны привезена… как Вы сказали 'на всякий случай', еще сказали какую-то северную поговорку, про то что запас в кармане не мешается и еще что-то… все очень смеялись, да… А у Вас, мастер Йохан, и впрямь есть картечница?

— Да ну что Вы, мастер Сэм, ну откуда у меня, старого и больного картечница! Вона — и сами посмотрите — на сарай ему указываю — Нету вовсе никакой картечницы!

— И гранат, стало быть, нет? А то, рассказывают, предлагали старичку Пату устроить салют…

— Ну, что Вы, мастер Сэм! Ну на что мне тут гранаты?

— Я тоже так подумал. А может, у тебя, Йохан, и бомбомет есть?

— Вот — чего нема, того нема!

— Ну и на том хорошо… так вот, после этого ты и предложил Юме, раз она не хочет ехать к тебе в гости — просто прогуляться к морю и пострелять чаек с револьвера… К твоему сожалению, она тоже отказалась… хотя и не препятствовала тебе похлопать ее по заднице на прощание.

— Вот демоновы козни! Демон попутал. Однозначно.

— Так да. А потом ты удалился, да по пути песню напевая… Интересную такую — и Сема напевает, на мотив баронской строевой песни, что нам Коля в Валаше на походе исполнял:

Идет солдат по улице

Да в незнакомом городе

И от пожара отсветов

Вся улица светла

Не обижайтесь граждане

Но для солдата главное

Чтоб ненароком родина

Врагом не назвала…

— Ни разу такой песни не слышал — и смотрит на меня, значит.

— А… ну, это… — на ходу обуваюсь — Так это, знаешь ли, на манер баронской, а слова… слова те мой солдат, Колл его звали, ныне кстати покойный — сам придумал. Это как раз в Улле было, может слыхал чего… ну, вот он нам там такое и спел — он же музыкант был, как раз из баронских, мы с ним вместе начинали воевать-то, в Валаш ходили. Вот он и любитель был слова всякие к песням придумывать. Да, так его там, в Улле, и убили вскоре…

— А… Понятно. Только вот что, Йохан — ты таких песен, душевно я тебя прошу — не пой в городе больше. Даже в такой день.

— Хм… Понимаю… Я же говорю — демон попутал — а тут и впрямь все понятно — слушать про пожары и граждан в Союзе вряд ли кому понравится, тут граждане только в Союзе и есть. Надо ж было так опять подставиться. Хорошо хоть на мертвого Колю теперь можно все легко свалить.

— Ну, вот и хорошо… а нож этот тебе сильно надобен?

— Да на что он мне — совершенно искренне, вдобавок радуясь смене темы, отвечаю — Забери его, Богов ради, начальник!

— Ну и заберу — совершенно серьезно отвечает Сема, выдергивая тесак из столба — Может, еще придется его хозяина свидеть, спрошу — не скучает ли по своему ножику? — тут-то мы уж оба посмеиваемся, да на том и расстаемся. Однако, бухать надо завязывать…