Что такое повезло, и как с этим бороться

Глаза уже самую чуть привыкли, и что-то темное, брякнувшееся у стенки на пол я заметил — и испугался — а ну как у него граната тоже? — потом сообразил — ну не камикадзе же поди, его первого прибьет. Отшагнул еще в угол, в самую тень. Вот послышалось кряхтение, и из-за кучи выползла фигура, похоже, крепко ранен — бинты белеют. Взял его на прицел и велел:

— Замри! Дернешься — пристрелю!

— Х-хе… кхе… — не то закашлялся, не то попытался засмеяться тот — Не изволь беспокоиться, взводный. Нема дурных, господин сержант!

— Лейтенант… — на автомате поправил его я, впадая в некоторый ступор, но держа его на прицеле. Чей же это голос, чорт его подери? Я уже хочу крикнуть ему, чтоб обозвался, но очередная вспышка молнии хорошо высвечивает сидящую на полу фигуру, и лицо, словно специально подсвечивая мертвенным светом, в подробностях, что и ошибиться-то никак. Револьвер у меня опустился сам собой. Только и смог хрипло выдавить:

— Хумос? Ты? Как это так-то?

Глава шестая

С оцеплением нам повезло. Кепи покойного мента вполне гармонировала с моей ландмилицкой формой, и мой заполошный окрик 'Эй, куда раненного тащить?!' — вполне служил вместо всякого иного опознавания. Тем более что в оцепление выгнали вовсе каких-то ветеранов МВД и добровольцев, фонарей, ессесно, не выдали, а если и выдали — керосин менты берегли, и фонарей не зажигали. Ну мы собсно и направление выбрали противоположное прорыву — тут такой наглости никто и не ждал, собрались счастливчики кому точно не прилетит всякое. Дальше все как-то удачно сложилось — даже в чистом городе, где сквозанули краем — фонари горят, а патрулей и нету считай вовсе — ну не до этого сейчас, раза всего ховались в переулке. И криминал не дышит — сегодня нет дурных под раздачу, слух-то уж весь город облетел. Правда, пару хмельных компаний мы слышали, да пришлось пережидать, пока утихомирится не в меру темпераментная парочка, едва не дошедшая до коитуса на перекрестке под дождем среди ночи — рррромантика, блять… но в целом путь прошел более-менее спокойно.

По дороге, слушая сбивчивый шепот Хумоса, все думал — что вот обернись все не так, будь там бандиты в засаде какой, меня б там и грохнули, я же совсем расслабился и ствол опустил и подошел сам… и вообще все завертелось…

…Подойдя, я убедился, при очередной молнии — да, точно, он. Только на морде справа под глазом шрам уродливый. Но он, никакого сомнения. И разом как-то все отошло на другой план.

— Куда тебя?

— В руку еще вчера, а сегодня в ногу прохватило, почти ведь ушел…

— Сильно?

— Изрядно… натекло много пока не перехватил…

— Вот чорт… Как же теперь? В больничку тебе нельзя, спалишься… А у меня лепил тут знакомых нету…

— Нешто ты меня легавым не сдашь, взводный? Ты ж сам вот под погоном…

— Заткнись, желудок! Как был селюк говноголовый, так остался! Думай своей башкой навозной, что делать, лучше!

— Так это… Господин сержант! — ишь, помнит службу, проняло — Это… Кабы нам с району уйти, то есть доктор… Главный наш, Змей его погоняло, он сам отсюда, и родня его тут рулила до войны, теперь притихли, но все ж мазу держат, они ему наколку дали, как раз меня, да еще двоих, подлечить оставить хотел… Да не успели мы, больно уж вы… Менты то бишь, больно быстро-то сообразили… Теперь остальным двоим, поди, низачем..

— Эт точно — хмыкнул я, вспоминая, как жандармы играли в 'Гори, гори ясно' — Им уже стопудово без надобности. Ты в курсах, рядовой, где этого лепилу искать?

— То и оно, господин сержант! Змей, он меня привечал… так сложилось у нас с самого началу… он мне обсказал, видно чуял что. Говорит — лепила тот человек новый, но вроде надежный, его родня уже не раз проверила. И адрес я знаю, и даже как идти примерно выучил, хотя ни разу и не был… И слово секретное знаю. Змей точно чуял, да большинство было против, чтоб днем уходить…

— Ладно, рассказывай, куда надо идти, улица какая?

— Дык это… Цветочная.

— Ну, конечно, как же я не догадался! Куда еще, как не на Блюменштрассе!

— А?

— Нет, это я так… там, поди, цветочный магазин напротив?

— Так Вы знаете, вашбродь?!

— Тьфу ты… Ты еще скажи, что доктора Плейшер зовут!

— А… Не… Погоняла не знаю, мож и Плешный… Я только слово секретное знаю и как стучать, вашбродь!

— Ладно, рассказывай дорогу. Про утюги на подоконнике не надо, сам знаю…