Что такое психотерапия

Семья продолжала встречаться с терапевтом, но нерегулярно. Терапевт не делал никаких крупных интервенций, просто поддерживал решения, найденные семьей. Девушка больше из дома не уходила, а осенью вернулась в школу, как и было оговорено.

При работе с семьями, которые жалуются на ребенка и подростковые проблемы, можно предсказать типичные семейные структуры и проблемы иерархии. Но при работе с супружескими парами и индивидуальными клиентами типичных ситуаций не бывает; часто предварительной информации недостаточно для составления плана. Но все же существует несколько очевидных примеров, о которых супервизор должен рассказать обучающимся, чтобы им было легче составить план терапии.

Пример 2

Женщина 25 лет, живущая с матерью, сообщила по телефону, что у нее тревога и приступы паники, которые ей очень мешают жить.

Супервизор предложил обучающемуся, назначенному быть терапевтом данной клиентки, поразмышлять над ситуацией следующим образом: сосредоточиться на симптоме, найти треугольник отношений, выяснить иерархию и предположить, каким образом эта молодая женщина могла бы помогать кому-либо посредством своего симптома. Первое интервью было спланировано для изучения этих переменных.

На первое интервью пришла очень привлекательная молодая женщина, которая страшно нервничала. Она попросила не закрывать дверь в кабинет, чтобы она могла встать и уйти, если понадобится. Кроме того, она отказалась сесть и стояла возле открытой двери. Таким образом, она, а не терапевт, определяла то, в какой обстановке будет проводиться терапия. (Это типично — клиент использует свой симптом, чтобы влиять на иерархию в терапевтической ситуации.)

Терапевт, Рэнди Фиери (Randy Fiery), тоже остался стоять и терпеливо разговаривал с клиенткой. Через некоторое время он сел, и клиентка последовала его примеру. Затем он предложил прикрыть дверь, чтобы они смогли поговорить наедине (при этом он сказал, что она может сесть поближе к двери, если захочет). Она согласилась.

Затем женщина объяснила, что после разрыва со своим молодым человеком она жила одна в своей квартире. Она работала менеджером в магазине розничной торговли. Когда она из-за своей тревоги бросила работу, ее наниматель пытался уговорить ее остаться, что свидетельствовало о ее компетентности.

За несколько недель до интервью у клиентки начались такие сильные приступы паники, что она оставила квартиру и переехала к матери, которая жила одна (родители уже несколько лет были в разводе). По мере того как терапевт исследовал треугольник мать — отец — дочь, становилось ясно, что клиентка мечется между родителями, которые уже семь лет не разговаривают друг с другом. Если им что-то было нужно друг от друга, они использовали дочь как посредника. Раньше дочь жила то с одним, то с другим родителем, пока у нее не появилась своя квартира, что для нее было большим шагом к обретению независимости. Теперь она снова стала связующим звеном в общении отца и матери. Она также рассказала, что у ее матери есть проблемы с алкоголем и что она пытается помочь матери бросить пить.

К концу первого интервью терапевт и супервизор сосредоточились на симптоме (тревоге) и исследовали треугольник дочь — родители. Казалось очевидным, что дочь, стараясь помочь родителям, жертвует собственной жизнью. На следующее интервью пригласили мать, и она согласилась прийти.

Мать была раздражена попытками дочери руководить ее жизнью и заставить ее меньше пить. Она сказала, что не может заставить свою дочь заниматься своими делами и не лезть в ее дела. Дочь признавала, что не может жить самостоятельно из-за тревоги. Мать жаловалась, что у нее в доме слишком мало места, чтобы там жила еще и дочь, и считала, что дочь должна работать. Мать была зла на отца и, судя по всему, всегда на него злилась. Когда терапевт высказал предположение, что дочь, возможно, будет меньше тревожиться, если мать с отцом придут на интервью вместе, мать начала протестовать. В конце концов она согласилась. Однако в тот же вечер она позвонила терапевту и сказала, что просто не сможет быть в одной комнате со своим бывшим мужем.

Когда в следующий раз дочь пришла одна, она говорила о своем молодом человеке, который ее бил, и упомянула о сексуальных домогательствах деда по отцовской линии. Терапевт и супервизор решили использовать этот рассказ, чтобы собрать родителей вместе и обсудить вопрос о сексуальном насилии. Подняв вопрос о сексуальных домогательствах, терапевт дал отцу и матери предлог прийти с дочерью. Дочь описала, как дед ласкал ее, когда она была ребенком. Отец сказал, что он такого не помнит. Мать ответила: «Ты должен помнить. В то время ты говорил об этом с твоей матерью». В ходе интервью отец и мать разговаривали друг с другом о разных семейных проблемах. По окончании интервью они сказали, что готовы встретиться еще раз.