Что-то похожее на зиму (ЛП)

– Ты не можешь этого обещать, – сказал Бен, но его глаза светились.

– Есть только один способ доказать, что я не прав, – ответил Тим.

Они проехали лодку, полную пьяных пассажиров, один из которых прокричал: «Юхуууууу!», прежде чем они услышали громкий всплеск. Хорошо, может быть, он мог понять, почему Нану достали лодки, но вскоре вечеринка отправилась своей дорогой, оставляя их в вечернем спокойствии.

Тим обвил рукой плечи Бена, пока они вместе стояли лицом к воде.

– Значит, ты меня любишь, да?

– Слово любовь и вполовину не описывает этого чувства, – выдохнул Бен. – И ты прав. Джейс стоил этого. Как и ты. Просто сдержи это обещание, ладно?

– Будет сделано.

Вдали они слышали группу мариачи. У них тоже были свои лодки, которые возили музыкантов, играющих за деньги, и хоть Тим обычно считал музыку раздражающей, то, как песни легко парили в вечернем воздухе, делало их звук прекрасным.

Тим прижался носом к шее Бена, целуя его кожу.

– Возвращайся к столу. Мы должны съесть немного этой еды, иначе Нана никогда нас не простит.

Они поклевали остатки еды, предложив оставшееся забрать домой владельцу лодки. К счастью, у парня была огромная семья. Затем они выпили пива, глядя через воду, пока лодка медленно снова везла их домой. Их высадили прямо у дома Наны, где они протиснулись через щель в старом заборе.

Тим держал две бутылки, которые схватил по пути с лодки.

– Хочешь ещё пива, прежде чем мы пойдём?

Бен не ответил, глядя на него с выражением лица, которое, возможно, соответствовало выражению Тима. Он видел там страсть, но было и что-то большее. Интерес. Тоска. Любовь. Тим поставил пиво на землю.

– Мы начинаем заново, – сказал он. – Сегодня первый день нашего знакомства.

– Странное место для знакомства, – ответил Бен.

– Не прямо здесь, – сказал Тим. – Я встретил тебя ранее днём. Ты бродил по улицам с грустным видом.

– Почему я был грустным?

– Это первое, что я у тебя спросил.

– На испанском? – глаза Бена замерцали.

Тим усмехнулся в ответ.

– Тебе это нравится, да?

– Ну, – застенчиво произнёс Бен, – полагаю, я заблудившийся турист. А ты отзывчивый местный житель.

– Хорошо. Я подошёл к тебе и сказал: «Por qu'e est'as tan triste, mi hermoso muchacho? D'ejame que ahuyente esas nubes que ensombrecen tu rostro».

Бен оперся на стену дома.

– И я ответил: «А?»

Тим рассмеялся.

– Тогда я попробовал снова, на английском. «Прекрасный мальчик, почему ты выглядишь таким грустным? Позволь мне прогнать эти тучи с твоего лица».

– Как ты это сделаешь? – спросил Бен.

– Con un beso[18].

Прежде чем Бен успел спросить, что это значит, Тим сделал шаг вперёд, чтобы показать ему, положив одну руку на стену и нежно прижимаясь губами к губам Бена. Затем он отстранился, наслаждаясь ответной улыбкой.

– Видишь? – произнёс он. – Вот он. Солнечный свет, даже посреди ночи.

Бен сделал глубокий вдох.

– Я грустил, потому что потерялся. Вот, что я сказал бы тебе. Но теперь, раз ты нашёл меня, может быть, ты можешь забрать меня с собой домой.

– И вот так мы оказались здесь. – Тим нервно усмехнулся. – Видимо, добирались до дома на лодке. Пойдём внутрь.

Бен кивнул.

В доме было тихо, единственный свет горел в гостиной. Тим поискал взглядом записку, которую оставила Нана. Они будут спать в мастерской. Взяв Бена за руку, он провёл его через дом наверх, чувствуя облегчение, когда они дошли до комнаты, не разбудив Нану. Задержав дыхание, он как можно тише закрыл дверь и повернулся к Бену. Затем они оба улыбнулись. Проскальзывание наверх в спальню определённо пробудило воспоминания.

Маленькая кровать в углу была только застелена. Бен присел на край и снял свои туфли. Тим нетерпеливо скинул свои, отчаянно желая оказаться рядом с Беном, но также знал, что значит этот момент. Последний раз, когда Бен делил с кем-то кровать, был во время его последних мгновений с Джейсом.

Тим выключил свет и открыл окно, впуская звуки ночи – движение, насекомые, голоса и плеск воды на берегу – все напоминания о разнице мира, в котором они находились. Если повезёт, это удержит вдали болезненные воспоминания. Затем он подошёл к кровати, на которой всё ещё сидел Бен.

Тим провёл пальцами по волосам Бена и наклонился для поцелуя. Бен взялся за него, отклоняясь назад и притягивая его следом. Они ёрзали и двигались, не разрывая поцелуя, пока забирались полностью на кровать. Тим снял рубашку Бена, затем свою, пока Бен разбирался с их брюками. Прежде чем он смог зайти слишком далеко, Тим обвил Бена руками и перевернулся, целуя его глубоким поцелуем, не желая больше ничего, кроме этого.