Что-то… (сборник)

«Вот чай горячий – тоже согревает. Небось, давненько не пил. Давай, вспомни детство».

Обречённо вздохнув, мужик принялся осторожно отхлёбывать обжигающий чай.

За дверью в «покойницкую», прислушиваясь к разговору двух человек, стоял хмурый Ангел. «Последний раз этого козла спасаю, – мрачно подумал он. – Загнобился уже. И дался Ему этот алкаш конченный!». Ангел попытался в сердцах сплюнуть, но ничего не вышло. «Нет, мудило из мудил, а вот промысел, видишь ли, в нём Господень. Это ж надо!» Поморщившись, он посмотрел на мёртвые тела. «То ещё местечко. Пора убираться отсюда. Я своё дело сделал. Не устраивать же ещё такси этому говнюку». И подняв светлые очи вверх, Ангел исчез.

ФАУНА (В мире животных)

Приятно, всё-таки, не спеша прогуливаться в поздневечерних летних сумерках, находясь в состоянии лёгкого опьянения. В воздухе уже достаточно свежести, чтобы дышалось незаметно-свободно. Но молодому самцу мешало расслабленно шагать жгучее желание помочиться – выпитое за вечер настойчиво требовало выхода. Как назло в этом районе новостроек не было не то что деревьев, но даже хилых кустиков. В конце концов, стало совсем невтерпёж, и он поспешно направился к углу ближайшего дома.

Суетливо покопавшись в ширинке, досадуя на спутавшиеся ткани одежды, он, наконец, смог насладиться долгожданным процессом высвобождения. Кто-то из мудрецов был абсолютно прав, сказав, что оправление малой нужды – есть самое приятное и безопасное удовольствие в этой жизни. Но как всегда в этой самой жизни обязательно что-то должно помешать получению удовольствия. Процесс обмачивания настенной штукатурки был в самом разгаре, когда сзади раздался спаренный перестук явно женских каблучков. Как назло! Немного нервничая, он успел-таки «закончить дело», и даже застегнуть замок ширинки к тому моменту, когда его «передний экстерьер» попал в поле зрения двух молодых особ.

Это были две симпатичные молодые самочки. Правда, одна из них была не ахти какая – её сложение как бы остановилось на подростковом уровне, что совсем не соответствовало её очевидному возрасту. Зато другая была явно из породистых. Приличных размеров грудь под облегающей ярко-оранжевой маечкой, слегка округлый животик, обтянутый чёрной мини-юбкой, плотные руки и ноги без особо выпирающих локтевых и коленных суставов, симпатичное, даже более того – красивое, личико в обрамлении светло-русых волос. В общем – милашка, лапочка.

Чувствуя совсем лёгкое смущение оттого, что был застигнут за не совсем приличным делом, он изобразил подобие реверанса, пару раз шаркнув ногой в сторону обмоченного им угла, как это делают практически все справившие нужду животные.

«Прошу простить мне великодушно, милые барышни, что вы стали свидетельницами моего безобразия. Стыжусь, раскаиваюсь, молю о снисхождении».

«Не вы первый, не вы последний, милостивый государь, кто безобразит на это многострадальный угол, – в тон ему ответила „лапочка“, лицо которой было озарено лёгкой улыбкой и выражением позабавленности. – Но поскольку мы живём не в этом несчастном доме, который когда-нибудь рухнет, подмытый бесчисленными кубометрами спиртосодержащих испражнений, претензий к вам у нас не имеется».

По достоинству оценив её ответную реплику, он мотнул головой в настоящем офицерском поклоне, попытавшись стукнуть каблуками кроссовок и вовремя сдержавшись, чтобы не ляпнуть «Честь имею!».

Самочки, молча улыбнувшись, явно давая понять, что никакого продолжения их диалога не будет, повернувшись от него, пошли своей дорогой. Проводив взглядом обтянутые тканью, крутые, грациозно переминающиеся при ходьбе ягодицы «лапочки», он запрокинул голову и изобразил беззвучный вой. Затем он, с удовлетворением, убедился в отсутствии «обязательных» капель на джинсах и кроссовках, и продолжил свой путь, наслаждаясь ощущением лёгкости и некоторого возбуждения, вызванного мимолётной встречей с чертовски аппетитной «лапочкой».

***

Войдя в квартиру, в которой пока обитала одна, поскольку мать «отпускалась» в Анталии с очередным «полновесным» мужиком, «лапочка» зажгла везде свет. Прежде чем раздеться, она занавесила все окна; этот соседский щенок постоянно пытается подглядеть за ней со своего балкона (когда же он свалится, наконец?! ), да и в стоящем напротив доме может найтись какой-нибудь придурок с биноклем. Вообще-то, она гордилась своим, безусловно, красивым телом, но позволять кому попало, да ещё тайком, разглядывать свои прелести она не желала. Для неё в этом было что-то оскорбительное.

Почувствовав себя полностью защищённой, она стянула с себя майку, осторожно понюхала места под мышками и, после секундного колебания, решила, что её пора отправлять в стирку. То же самое было проделано со светло-розовым лифчиком. Сняв юбку, она пару раз хлопнула по ней ладонью и повесила её на спинку стула. Сняв и скомкав трусики, она бросила их в кучу к остальным «кандидатам» в стирку.