Ведущий Верно. о давайте попробуем подойти иначе: а вдруг оспаривать что-либо и не надо. Есть и то, и другое, есть и материальный мир, с его, между прочим, и красотой, и красками, и притягательностью - а как же! есть и другой, неощущаемый простыми чувствами, а следовательно - и не зовущий, не держащий. Пустой. Как втулка в ступице колеса, к которой ведут все "материальные" спицы и без которой колесо никуда не годится. Противоречие между этими мирами в человеке сложном, с душой, телом и талантом - тоже есть. Правда. ет только попыток что-то там такое оспорить, кого-то убедить, что-то решить. Конечно, ни "буддист" художника, ни художник "буддиста" никогда не переубедит - нет поля для общения, предмета и языка спора. В этом смысле Пелевин, разумеется, не настоящий "буддист" (пользуясь уж Вашим странным именованием) - ибо настоящий-то как раз никогда не стал бы ничего и никому нести. Проповедь - это не оттуда, это западное. Так же как стопроцентный художник, к какой бы школе он ни принадлежал - пусть хоть сто раз мистической - всё равно он весь с потрохами ЗДЕСЬ, никакой "буддист" из него не может получиться, слишком он все это любит, ненавидит, принимает, отрицает - или, порой, всё это сразу, но, главное - он ПРИВЯЗА. Так что - шизофрения. Возможно - здесь одно из объяснений нововкусия этого автора. Были и покруче стилисты. Мыслители, философы. И куда как поортодоксальнее были "буддисты" А вот чтоб и то, и другое, это - реже : Возможно также и то, что именно это самое внутренне противоречие в полном согласии с диалектическими законами, столь милыми нашему совковому сердцу, и есть ведущее и движущее в душе Затворника. Он же всетаки не совсем затворник, он вот рукописи продает: Что же до красоты (любви - в нашем понимании), то она-то и есть связывающая художника сила, тянущая его в круг. Однако о любви - чуть позже, там отдельный разговор:
Роднянская ельзя сказать, что я совсем не сочувствую леонтьевской ненависти Пелевина к цивилизации "упростительного смешения". о все-таки меня тревожит и отпугивает острота неприятия сегодняшней "жизненной прозы", другими словами - жизни, возвратившейся в натуральную, земную колею из обманного "платонизма" коммунистической идеологии.
Ведущий Ключевое слово здесь - "отпугивает". Это точно, честно и умно сказано. Если поискать - синонимы есть и в речах других критиков - куда менее глубоких и честных. Именно о том - "Тарзанка". Так что такая реакция - лучший комплимент писателю. Ибо пугает героя "Тарзанки" как раз то, что его пытаются разбудить. Как, может быть, Пелевин - нас.
Роднянская Если дело так пойдет дальше, наши творцы и поэты, содрогнувшись от присутствия "свинорылого спекулянта", снова начнут разжигать мировой пожар, и вместо "вечного невозвращения" мы угодим в малоприятную ситуацию бесконечного возвращения на круги своя.
Ведущий А вот с этим согласиться не могу. Все в точности наоборот! Если бы дело действительно "дальше пошло" именно так, то, возможно, содрогание от присутствия грубого и скучного мира привело не к действиям, но к мышлению - а там, глядишь хоть немногие, но дошли бы и до недеяния, каковое уж никак не способно что-то такое разжигать, да и вообще что-то тут трогать - прилипнет же!.. К тому же, как совершенно точно подметил Сергей Кузнецов, Пелевин продолжатель той традиции, где лучшим способом отношения к "святыне" считается ее осмеяние. ужно лишь различать невежд, которые, не будучи в курсе дела, полагают, будто осмеивают учение, и того, кто всё ж таки ориентируется - знает, над чем собственно смеется. Ну так давайте хотя бы смеяться! Или, как вариант, перестанем на время шуметь - о святом и прочем подобном, каковое нельзя трогать руками. Помолчим - может, сойдем за умных?.. А послушаем - для разнообразия - не борцов за идею, а аналитиков.
Роднянская Пелевин - превосходный писатель. е просто ловкий рассказчик, умеющий подсластить безвкусную (для меня) пилюлю буддийской премудрости, а - художник. Обладатель дара творческого воображения, в котором я не разучилась видеть чудо из чудес, - и лишь во вторую очередь философствующий посланец "Внутренней Монголии", пресловутой Шамбалы, каковым он себя мнит: