Что увидела Кассандра

Мне приятно думать, что если бы я родилась сегодня и – раз это мой воображаемый сценарий – родилась бы мужчиной, то была бы профессиональным бейсболистом. Я играю за «Милуоки Брюэрз», и когда я беру биту, фанаты кричат «Бу-у-у-у-у-у», такая шутка, знаете, Бу-у-у-у-удикка, прекрасная Бу-у-у-у-удикка, и хотя это то же имя, что кричат мужчины, когда мы идем в бой, здесь никто не умирает, а я выбиваю дабл и оказываюсь на второй базе. Вы думали, я скажу «хоумран»?[7] Нет. Если вы угнетенный народ, сражающийся с римскими завоевателями, вы не пытаетесь размахнуться посильнее, не рискуете страйкаутом[8] ради возможного хоумрана, потому что страйкаут означает, что вы мертвы, мертвы и еще раз мертвы, а смертей и так хватает.

Не то чтобы я хочу быть мужчиной, просто, если бы я занималась бейсболом профессионально, длинные волосы лезли бы в глаза, а сиськи мешали бы бить по мячу. Шутка! Они нисколечко мне не мешают, когда я пронзаю римлян. Или когда я трахаюсь, или готовлю, или делаю колесо под полной луной. Нет, мне просто не хочется допридумывать все эти подробности, поэтому я представляю себя мужиком с мужской походкой, такой враскачку, будто он боится ненароком прищемить свой член. Я играю за «Сиэтл Маринерз», и когда я беру биту и фанаты кричат «Бу-у-у-у-у-у», я знаю, что не подведу их и выбью сингл, но с игроком на третьей позиции, и он примет удар так легко, что ему даже не придется падать, чтобы достать мяч. Такие сражения мне нравятся больше всего – ты уже все сделала, а они еще даже не додумались схватиться за оружие.

Не то чтобы я хочу быть мужчиной, хотя есть очевидные преимущества. К примеру, когда мой муж король Прасутаг оставил королевство мне и моим дочерям, римляне принялись высматривать у меня слоновий хобот между ног и, обнаружив вместо него гораздо более затейливую конструкцию, сразу решили выразить свое замешательство через убийство

да, убийство, но даже ради прекращения всех этих смертей я не хочу быть мужчиной и не захочу им быть, сколько бы жизней это ни спасло, потому что это нечестно, что мне нужно подстраиваться под желания других. Так что я иду отбивать мяч как женщина, на мне броня, и, когда я подхожу на позицию и поднимаю биту за «Сан-Диего Падрес», толпа кричит «Бу-у-у-у-у-у» и «Боу-у-у-у-у-удикка», и я выбиваю хоумран, и все в шоке, ведь я хороший контактный хиттер, играю во славу команды и готова к тому, что мяч попадет в меня, чтобы отправиться на базу, – но сегодня я решила рискнуть, размахнулась как можно шире и бегу по базам, разрываясь боевым кличем, пока не пересохнет в горле.

«Маунт-Адамс» играет с «Мар-Вистой» в гостях

Школьная команда по софтболу[9] «Маунт-Адамс» разминается на правом поле, желтые мячи летают туда-сюда солнечными арками. Девочки пытаются вести себя тихо, но, как только плечи расслабляются, начинаются разговоры. Поле неплохое. Трава коротко подстрижена, базы яркие, скамейки запасных выкрашены в красный и темно-синий, цвета хозяев поля. Лучше, чем стадион в Маунт-Адамсе, где сквозь скамейки запасных пробивается бурьян, а вокруг все усыпано шелухой. Девочкам нравится проверять, как далеко долетит семечко: они слизывают соль и плюются, целясь в ячейки рабицы.

Идеальный день для игры – не считая того, что все идет не так. Всю неделю их доставали взрослые. «Что думаешь об игре с “Мар-Вистой”? Хочешь поговорить об этом? Это же так скоро…» – и в этой паузе прячутся слова, которых они не произносят. Стрельба, смерть. У мисс Мэтисон, преподавательницы химии, все время глаза на мокром месте, и она слишком пристально смотрит на учеников, будто пытается взглядом вмуровать их в янтарь и так сохранить. Мистер Грейтер, учитель английского в одиннадцатых классах, говорит, что, когда они станут старше, то многое поймут лучше и совсем иначе; им это кажется правдивым, но ведь так можно сказать вообще о чем угодно. Что они знают точно, так это то, что каждый такой разговор служит в первую очередь предостережением. Девочкам нужно – намекают взрослые каждым своим придыханием – быть чуткими к трагедии. Нужно вести себя хорошо. Отнестись с уважением, вниманием и почтительностью к стойкости команды-противника. Им дали абсолютно четко понять: то, что те девочки вообще играют, – уже победа. «На этом поле сегодня все – победители», – говорит тренер Джефф, пока девочки распаковывают экипировку, вешают биты и отряхивают пыль со шлемов. Перед началом матча эти слова еще могут быть правдой, но когда игра закончится – уже нет.

Девочки из «Мар-Висты» разминаются на левом поле.