Что увидишь — то получишь

— Мама умерла. Я пришел вечером домой, а она лежит в ванной на полу. Съела целую бутылочку пилюль, что дал ей доктор от бессонницы…

Айра все говорил и говорил, Рэндолл слышал собственный голос, произносящий нужные слова, говорящий парню, что она была в полном порядке, уходя от него, и если он может чем-нибудь помочь…

Конечно, он знал, что ему следует сделать. Когда парень наконец повесил трубку, Рэндолл вбежал в комнату, включил лампу и взял со стола фотографию Джози.

Она сидела на ней возле стола — четкое изображение, хорошие цвета. А рядом, на столе, виднелось нечто, чего не заметили ни он, ни она, когда разглядывали фото.

Маленькая пластиковая бутылочка, наполненная красными таблетками.

Рэндолл моргнул и уставился на крышку стола. Сейчас на ней не было никакой бутылочки. Не было ее и тогда, когда он фотографировал.

Но на снимке бутылочка была.

Он открыл ящик, порылся в нем и отыскал остальные снимки — с Ламли и собакой.

А не могли ли снимки оказаться предупреждением? Вдруг они предсказывают, как наступит смерть?

В случае Джози это оказались таблетки. И внезапно он понял, что на снимке Ламли сидит в той самой машине, которая его убила. Но как с собакой? На снимке ничего не было, кроме нее самой.

Тут он вспомнил, что чума — это болезнь, какой-то вид вируса, а их увидеть невозможно. Они были на снимке, оставаясь невидимыми — внутри собаки, в ее будущем. Выходит, камера действительно оказалась с секретом. Но каким?

Он уже протянул к ней руку, когда кто-то постучал в дверь. Он торопливо сунул фотографии в ящик, задвинул его и быстро вошел в прихожую.

Через глазок он увидел перед дверью незнакомца, какого-то молодого хмыря в джинсах. У него были коротко подстриженные светло-каштановые волосы и небольшая песочного цвета борода. Выглядел он достаточно безобидно, но кто знает…

Рэндолл приоткрыл дверь на цепочке, только чтобы получше разглядеть посетителя. Парень тут же уставился на него.

— Чарльз Рэндолл? — спросил он.

— Да.

— Я Милтон Десмонд.

Десмонд — так звали того мага. Должно быть, это один из его сыновей.

— Пожалуйста, мистер Рэндолл. Мне надо поговорить с вами…

Рэндолл снял цепочку и открыл дверь. Он провел молодого Десмонда в комнату и сел за свой стол.

— А вы рано появились, — заметил он. — Я думал, раньше конца этой недели вы не вернетесь из Южной Америки.

Десмонд моргнул.

— Так вы знаете?

— Ламли мне говорил, — кивнул Рэндолл, сохраняя невозмутимость. — А где ваш брат?

— Майк остался, чтобы провести последнее представление. Но когда мы после выходных не получили никаких вестей от Ламли, он велел мне сесть в самолет и выяснить, что произошло.

— Вы знаете, что произошло, если читали газеты.

— Да. — Десмонд пристально посмотрел на него. — Но как это произошло?

— Авария, — пожал плечами Рэндолл. — Он был в полном порядке, уезжая отсюда.

— Значит, он встречался с вами.

— Мы поговорили.

— О чем?

— Давайте не будем прикидываться, — покачал головой Рэндолл. — Он сделал мне предложение, а я его отшил. Камера здесь, в ящике стола.

— Вы ведь ничего ей, надеюсь, не снимали?

Рэндолл решил играть в открытую.

— А какая была бы разница?

— Никакой. — Но вид у Милта Десмонда был очень встревоженный. — Дело в том, что я и мой брат хотим эту камеру, и согласны за нее заплатить.

— Сколько?

— Любую разумную сумму. Пятьсот долларов.

Рэндолл почувствовал, как вдоль его спины пробежал холодок возбуждения. Его догадки оказались верны. Но когда он заговорил, в голосе его прозвучало притворное удивление.

— За камеру ценой в сорок долларов?

— Уверен, мистер Ламли объяснил вам, почему мы так заинтересованы — это последнее приобретение в коллекции отца — и для нас это вопрос личной привязанности…

— Не вешайте мне лапшу на уши. За такие деньги здесь явно должно быть нечто большее.

Десмонд нахмурился.

— Мы с Майком знаем только то, что наш отец занимался магией.

— Разумеется. Ламли говорил мне, что он был эстрадным магом.

— Я не имею в виду сценические иллюзии. Его хобби были оккультные явления.

— Он верил в эту чушь?

— Поначалу нет. На сцене он разоблачал фальшивых медиумов и свихнувшихся мистиков. Но чем глубже он исследовал, тем больше убеждался, что некоторые области психики обладают реальной силой. Был один человек — я даже не знаю его имени — с которым отец тесно сотрудничал. Он утверждал, что способен предсказывать будущее.

— Ясновидение?

— Больше, чем ясновидение. Он полагал, что существуют силы, контролирующие наши жизни, и которые наука отказывается признавать. Когда хироманты, астрологи и ясновидящие делают правильные предсказания, они отвергаются как случайная догадка или совпадение. Но он полагал, что если подобные силы могут быть продемонстрированы через посредство какого-либо механического устройства, то эта демонстрация будет воспринята как настоящее доказательство. Он разрабатывал свой метод, но умер от сердечного приступа всего за несколько недель до смерти отца. В последнем письме ко мне и Майку папа написал, что когда мы вернемся, он покажет нам нечто важное.

— Камеру?